Летуны из Полетаево, или Венькины мечты о синем море
Шрифт:
Тут осёл, и правда, как будто взлетел.
Федулыч стеганул кнутом. Осёл оттолкнулся всеми четырьмя копытами. Телега подпрыгнула. Чемодан подскочил в воздух. Веньку подбросило вслед за ним. Всё произошло так быстро - он даже испугаться не успел.
– Уи-и-и-и-и!!! – засвистел в ушах ветер.
– Н-н-но-о-о!!! – ещё громче закричал Федулыч, выпучил глаза, закрутил вожжами, как пропеллером, - Н-н-но-о-о!!! Василий, давай жару!
И Василий дал такого жару! Венька аж вспотел.
Осёл то летел по воздуху, словно
Телега взлетала и падала вслед за Василием, грохоча колёсами и оглоблями. Венька с чемоданом летели вслед за телегой, то подскакивая, то подпрыгивая, то взмывая в воздух, то шлёпаясь вниз.
«Когда же всё это кончится?» - думал Венька, еле успевая уворачиваться от парящего рядом чемодана, и потирая отбитые и ушибленные места.
– Ухабы, - спокойно пояснил Пантелеймон Федулыч. Он всю дорогу сидел неподвижно и прямо, как изваяние, как будто и вовсе не было этой безумной скачки, больше похожей на гонку с преследованием, - Самый неровный участок пути. Главное - вниз не смотреть.
– Почему? – полюбопытствовал Венька, и ему сразу до ужаса захотелось свеситься через край телеги и посмотреть, что там под ней творится.
Глава 11. Чувырлы и придорожный камень.
– Не смей! – прикрикнул на Веньку Пантелеймон Федулыч, подняв его за шиворот и сильно встряхнув для острастки, - К чувырлам, что ли, свалиться хочешь?
– К чувырлам?!
– К чувырлам, к чувырлам!
– пробурчал Федулыч, почесав корявым пальцем в зелёной голове, - Они для того эти ухабы с канавами и нарыли, чтобы жертву караулить. Сидят там, под ухабами и ждут. А кто посмотрит на них сверху, того сразу схватят и сожрут с потрохами. И метлы у нас, чтоб защищаться, нет. Василий метлу дома забыл.
– А какие они, дядя Пантелеймон, эти чувырлы?
– Да бес их знает. Их же никто никогда не видел! Дураков, чтоб смотреть на них, нет.
Венька, конечно, тоже дураком не был. Поэтому он сидел в телеге, крепко зажмурив глаза – чтобы ненароком не увидеть чувырл и к ним, не дай бог, не свалиться. И даже не понял, что произошло, когда вдруг…
– Тпр-р-ру-у-у!!!
– И-и-и-и-а-а-а-а!!!
Василий коротко протрубил, дёрнул ушами и встал на месте, как вкопанный. Телега вросла колёсами в землю. Веньку в очередной раз подбросило и шмякнуло задом о собственный чемодан.
– Что случилось? – потирая ушибленное место, Венька выглянул из-за могучего плеча Пантелеймона.
Впереди, прямо перед ними, дорога раздваивалась и разветвлялась. У развилки лежал огромный гладкий валун. На валуне белым мелом были нарисованы корявые стрелки, указывающие совершенно в разные стороны, и ещё виднелись какие-то полустёртые надписи.
– Налево пойдёшь, - с трудом разбирая вкривь
Дороги прямо не было вообще.
– Н-н-но-о-о!!! – Пантелеймон Федулыч причмокнул губами и решительно потянул вожжи налево.
– Куда вы?! – закричал ему Венька в самое ухо, - Читать разучились?! Налево пойдёшь, живот надорвёшь!
– Ха!!! – ответил Федулыч и ещё сильнее хлестнул осла по крупу, - Н-н-но-о-о!!! Пошли-поехали-побежали!!!
И Василий пошёл. Скрипя колёсами, поехала телега. Побежали, озорно отскакивая назад и куда-то в бок ёлки, осины, молодые дубки.
Венька вертел головой во все стороны и отказывался что-либо понимать.
– Нет там никакого клада, - вполне насладившись Венькиным изумлённым и недоверчивым видом, соизволил объяснить Пантелеймон, - Это всё тюхи-залепухи развлекаются. Они и камень придорожный невесть откуда притащили. И надписи пишут. Их это рук дело. Тюх этих нахальных.
– А какие они, тюхи? – с любопытством поинтересовался Венька.
Глава 12. Тюхи-залепухи и плюхи-щекотухи.
– Тюхи-то? – Пантелеймон по обыкновению поскрёб в ярко-зелёной голове и слегка призадумался, - А шут их знает, этих тюх-залепух!
– Как это?
– А вот так. Их же не видел никто! Дураков, чтоб смотреть на них, нет!
– Сожрут? – уточнил Венька, память у него была хорошая, и про чувырл он забыть не успел.
– Почему сожрут? – удивился Пантелеймон, - У них и рта нет, чтоб жрать!
– Откуда ж вы знаете, что рта нет? – хитро прищурился Венька, он, хоть и писал с ошибками, был весьма смышлён и догадлив, - Если их никто не видел?
– Знаю, и всё! – сердито насупился возничий, - Чтобы знать, видеть вовсе необязательно!
«Опять загадки», - подумал Венька и обиженно замолчал.
Так и ехали некоторое время, молчаливо сопя и отвернувшись друг от друга. Пантелеймон Федулыч подхлёстывал осла. Осёл стучал копытами. Венька ковырял угол чемодана.
– Тюхи эти, - в конце концов сжалился над Венькой Пантелеймон, - шалуны большие. Кто к ним попадёт, тому залепят, запылят глаза и заставят играть с ними в догонялки. Загоняют до смерти и отдадут чувырлам. Забесплатно.
– И что чувырлы??? – затаил дыхание Венька.
– Что чувырлы!!! – передразнил Веньку Пантелеймон, - Как будто сам не знаешь…
– Сожрут?!
– Эти сожрут, - безнадёжно махнул рукой Федулыч, - Сожрут обязательно. И потрохов не оставят. И метлы у нас, главное, нет… забыли метлу-то… всё Василий виноват…
– А зачем метла-то, Федулыч?
– Как зачем?! – Пантелеймон чуть шею от удивления не свернул и посмотрел через плечо на Веньку как на недоумка, - Отбиваться! Без метлы их никак не одолеть! А у нас, как на грех, нет… всё Василий…