Летуны из Полетаево, или Венькины мечты о синем море
Шрифт:
Тут Венька догадался, что разговор про него, окончательно проснулся и свесил голову с полки.
– Ты куда же, добрый молодец, путь держишь? – ласково поинтересовалась у него бабушка с носом-пуговкой.
– И кого роду-племени будешь? – спросил огромный и бородатый, похожий на сказочного богатыря, дядька.
– А почему у тебя такие большие щёки? – пропищала маленькая и худенькая, как Дюймовочка, девочка в коротком клетчатом платьице.
Со всех сторон на Веньку посыпались вопросы.
И всем он отвечал честно, подробно и весьма обстоятельно.
Щёки
Роду он хорошего. Племени – тоже. Звать его Венькой. По метрике – Вениамином Ивановичем. Папу, наоборот, Иваном Вениаминовичем. Или, по-простому, Иванушкой. А маму – Алёнкой.
А путь он держит далеко. Так далеко, что точно сам не знает куда. Деревня там ещё какая-то есть. То ли Вылетаево, то ли Отлетаево. А может, и вообще - Вертолётово. Венька на радостях позабыл.
– О-о-ох!!! – вздохнула на этих Венькиных словах старушка, - За семь вёрст киселя хлебать! Грехи наши тяжкие!
И снова три раза перекрестилась.
Но Венька велел старушке ни в коем случае не волноваться. Потому что, во-первых, не семь вёрст, а тысяча пятьсот километров. Во-вторых, никакой кисель он хлебать не собирается по причине стойкой к этому напитку неприязни. И, в-третьих, хоть он и едет неизвестно куда и не пойми к кому, ждут его там очень хорошие люди. А имена у них совсем уж замечательные – Сима и Фима.
– Ой! – заверещала Дюймовочка и от радости захлопала в ладоши, - Как интересно! Сима! Фима!
Венька с Дюймовочкой вполне согласился. И ещё рассказал ей, что Сима – клоун. И Фима – клоун. У них красные поролоновые носы и лохматые рыжие парики. Во всяком случае, у кого-то одного из них точно. Они недавно сбежали из цирка, потому что хозяин этого цирка очень плохо с ними обращался и полгода не выплачивал им зарплату. А бесплатно Фима с Симой работать никак не хотели. Потому что у них больная бабушка, вся вдоль и поперёк перекрученная ревматизмом, и ей надо покупать всякие разные таблетки и лекарства в пузырьках. К тому же Фима с Симой, как и Венька, очень даже любят поесть.
– Ой! – опять заверещала Дюймовочка, на этот раз от испуга, - Что ж теперь будет-то, а?!
Глава 8. Утро вечера мудренее.
Но Венька и Дюймовочке велел понапрасну не переживать. Всё у Симы и Фимы в порядке. Теперь они выступают в дремучем лесу, на свежем воздухе. На большой круглой поляне, под огромным куполом неба. И все лесные звери приходят на их выступление посмотреть: и белки, и ежи, и бурые лохматые медведи. И рукоплещут им, как самым великим в мире артистам. И приносят – кто орехи, кто ягоды, кто сметану, кто лесной цветочный мёд. И едят Фима с Симой ложками мёд, и нет у них на этот мёд никакой аллергии.
– А как же ты их найдёшь? – пробасил богатырь, - В дремучем-то лесу?
Пришлось
Старушка покачала с сомнением головой и наказала всем сейчас же укладываться спать. Потому что поздно уже, и вообще утро вечера мудренее…
Чух-чух-чух… Тра-та-та… Ту-тук-ту-тук… стучал всю ночь, торопился поезд. За окном мелькали тёмные осины и ёлки, тихие деревни, уснувшие перелески и поля. Бежала за поездом, катилась по-над лесом, улыбалась загадочно с неба жёлтая круглобокая луна.
Только никто, кроме Веньки, этой красоты не наблюдал и не видел. Все в вагоне спали крепким честным сном.
Богатырь храпел напротив Веньки богатырским храпом, свесив с верхней полки исполинскую ногу.
Старушка спала внизу и выводила носом-пуговкой смешно и тоненько: тиу-пиу-тю-ю-ю-ю…
Дюймовочка свернулась калачиком, спрятавшись целиком под одеялом. Её и не видно было, и не слышно – такая она вся из себя тихая и маленькая.
– Хорошо! – вздохнул Венька и тоже вслед за всеми уснул.
…К Венькиной станции подъехали ранним утром, только-только светать начало.
Проводница потрясла его за плечо:
– Просыпаться пора! Тебе выходить! Готовься!
Тихо, стараясь никого не разбудить, скатился Венька колобком со своей верхней полки. Достал из-под низа чемодан.
– До свиданья, - пропищала сквозь сон Дюймовочка, - Фиме и Симе привет!
– Ну, бывай, - пробасил сверху богатырь.
А старушка потёрла спросонья глаза и перекрестила Вениамина Ивановича на прощание.
Венька так торопился, что даже не успел поблагодарить их всех как следует. Поезд лязгнул колёсами, заскрипел тяжело тормозами, дёрнулся, вздрогнул и остановился. Венька сопя доволок свой чемодан до двери. Пыхтя и приседая под тяжестью своей ноши, скатился с подножки. И тут же уткнулся прямо в живот какому-то странному и весьма подозрительному персонажу.
Глава 9. Ядовито-зелёный персонаж.
Персонаж был до того чудён и необычен, что у Веньки задрожали колени и перехватило дух от одного его безумного вида.
– Ой! – сказал Венька, задрав кверху голову, и уронил чемодан этому персонажу прямо на лапоть.
– Ох! – персонаж потёр ушибленную конечность и Венькин чемодан поднял.
Росту в этом самом персонаже было метра два, не меньше. Руки у него были красные, длинные и волосатые. Они торчали огромными кувалдами из коротких рукавов колючего пиджака, надетого прямо на голое тело. Штаны когда-то, видно, были полосатые. Но сейчас – от старости, частых стирок и ещё от того, что они все сплошь были покрыты неровными заплатами – полоски проглядывали еле-еле и цвет их был весьма непонятен.