Летящие к Солнцу 1. Вопрос веры

Криптонов Василий Анатольевич

– «Мышонок»? – удивился Джеронимо. – Странно. Мне она разрешала называть себя только Великой Госпожой Подземного Царства и заставляла целовать ноги… Ну, ладно. Видимо, у тебя свой подход.

Тут до меня дошло, какого я свалял дурака. Покосился на Веронику и понял – поздно. То окошко, что вдруг приоткрылось, захлопнулось так, что стекла зазвенели.

– Я имел в виду – Алена, – поправился я.

– Ясно, – кивнула Вероника.

– Слушай, я только что катался на красном катамаране с зеленой собакой по черно-белой радуге! Нельзя ведь осуждать

человека, который…

– Я сказала: «Ясно»! – перебила Вероника. – Она приготовила пожрать. Прекрасно. Надеюсь, не обеднеет, если мы присоединимся. Ты же не думаешь, что мы тут объедались, пока ты валялся?

Я вошел в комнату своего эмоционального двойника и грохнул перед ним метафорическое ведро с рыбьими головами.

– На, – сказал я. – Подавись, чудовище.

– Что это? – Двойник с подозрением покосился на головы.

– Все как ты любишь. Немного радости, чуть пониже – укол обиды, капелька разочарования и рудиментарная ревность.

Двойник запустил в ведро обе руки. Лицо его исказила гримаса недоумения:

– А где ненависть?

Я молча вышел из комнаты, а в спину мне неслись вопли:

– Ты не сможешь убежать от себя, Николас! Рано или поздно тебе захочется посмотреть, насколько далеко можно зайти. И тогда ты принесешь мне ведро отборной ненависти!

***

Командир отказался войти в жилище умницы, Черноволосый тоже не стал задерживаться. Поздравив меня с выздоровлением и всех нас – с победой, он заторопился вслед за двумя коллегами, объясняя, что не хочет позволить им выдумать какую-нибудь пакость.

Я, признаться, пока не вполне понимал, в чем именно заключается наша победа и почему она послужила причиной очередного раздора между умниками и военными, но спрашивать не решился. Я бы, наверное, спросил, повисни во время застолья тягостное молчание, но молчали только мы с Вероникой, а Джеронимо и Мышонок трепались без умолку.

– Прежде чем мы отсюда свалим, – говорил Джеронимо, – я хочу сделать побольше «джеронима». Ты со мной, Госпожа Подземного Царства?

– Прекрати меня так называть! – Мышонок шлепнула его по руке. – Я, конечно, помогу, но с условием: ты оставляешь в покое мои ноги.

– Заметано, – кивнул Джеронимо.

– Позволь поинтересоваться, – вмешалась сестра, – зачем тебе тяжелые наркотики?

Джеронимо отложил вилку, промокнул рот матерчатой салфеткой и сказал:

– Возвращаемся к суровым реалиям. По моим прикидкам мы вылезем наружу километрах в пятидесяти от дома Толедано – фигня, пройдем. Нам понадобится транспорт, чтобы продолжать путь. А теперь скажи, какой основной товар в отношениях между домами Альтомирано и Толедано?

Вероника пожала плечами.

–

И эту девушку готовили к руководящей должности! – схватился за голову Джеронимо. – Наркотики, Вероника. Дон Альтомирано поставляет толеданцам самую свирепую дурь, какую только могут дать наши лаборатории. А взамен толеданцы поставляют кое-какую технику, с помощью которой дон Альтомирано истребил всех ближайших соседей. Так что я не вижу причин, почему бы дону Толедано не осуществить еще одну сделку в частном порядке.

Теперь положил вилку я.

– То есть, ты все это время тащил нас в логово наркоманов и даже ничего об этом не сказал?

– Поправочка! – воздел указательный палец Джеронимо. – Я, вообще-то, к Толедано не собирался, я хотел улететь дальше. Но некоторые услужливые полковники слили все топливо из баков и лишили нас какого бы то ни было выбора.

– Ты не будешь торговать наркотиками. Это даже для тебя – слишком, – заявила Вероника. Оттолкнув тарелку, она встала из-за стола и покинула комнату. Я не спеша доел грибы и, поблагодарив Мышонка за гостеприимство, вышел следом. Надеюсь, это не выглядело так, будто я бросился вдогонку.

Вероника стояла на балконе спиной ко мне. Пространство за балконом теперь озарялось ярким светом. Я тихо приблизился, встал рядом, посмотрел вниз.

Ни малейшего движения. Запустив могучие корни в землю, триффиды – или уже просто огромные подсолнухи? – тянулись к свету, как самые обычные растения. С поправкой на то, что в нашем мире словосочетание «обычные растения» превратилось в оксюморон. В доме Риверосов, например, не было ни одного.

– Он изменил их метаболизм, – сказала Вероника так тихо и грустно, что я понял: речь не о триффидах, но о чем-то гораздо большем. – Теперь они не плотоядные. Их, конечно, все равно надо поливать чем-то органическим. Но зато… Они теперь производят чистый кислород в таких количествах... Чувствуешь?

Я глубоко вдохнул, и голова закружилась.

– Да…

– Никто не должен знать об этом крошечном мирке, – еще тише сказала Вероника. – Может быть, однажды воздуха хватит даже на то, чтобы и снаружи получалось дышать без маски.

– Но там все равно будет холодно.

– Николас, не будет никакого солнца. Понимаешь? Мир не подарит людям ни крохи тепла. Остаемся только мы, те, в ком не угасли какие-то искры, из которых подчас можно разжигать огни. Но даже мы не сможем изменить своей природе. Разве только забыть о ней – на время, чтобы потом стало еще тяжелее.

Она опустила голову. Я проследил за ее взглядом и содрогнулся. Ладонь, лежащая на перилах, сдвинулась на несколько сантиметров по направлению к моей.

– Не будет никакого солнца, – повторила Вероника. – Добравшись до Толедано, мы выйдем на связь с моим отцом. Нас с Джеронимо заберут, а ты… ты можешь остаться там. Все знают, что домом Альтомирано скоро начну управлять я. Скажу, чтоб тебя не трогали, чтобы дали нормальную работу…

Ее голос дрогнул. Рука сместилась еще на пару сантиметров.