Летящие над облаками
Шрифт:
— А если я откажусь?
— У вас нет выбора.
— Вы не можете держать меня здесь как пленницу. — Барбара напряглась, стараясь вспомнить какой-нибудь убедительный юридический термин. — Это незаконное лишение свободы.
— Я бы назвал это сдельной работой, — протянул Адамс. — Условия найма, конечно, несколько необычны, но думаю, вы согласитесь, что дополнительные льготы с лихвой компенсируют…
— Это похищение!
— А то, что пытались осуществить вы, называется мошенничеством. — Ровный голос таил в себе угрозу.
Барбара
— Вовсе нет. Я никому не лгала. Даже не воспользовалась вымышленным именем. Просто не вдавалась в подробности.
Адамс не соизволил ответить, он просто глядел на Барбару так, словно не верил своим ушам.
— Я заплачу за перелет и все остальное, — предложила Барбара. Невзирая на все усилия, ее голос слегка дрожал.
— С лихвой заплатите, — пообещал Адамс. — И начнем сегодня же вечером с краткого визита в казино — этого достаточно, чтобы возбудить всеобщее любопытство. — Магнат отодвинул стул и поднялся.
— Это недальновидно, — заметила Барбара. — Если сейчас вы меня не отпустите, я выполню то, о чем вы просите, а потом напишу обо всем, не упуская ни одной компрометирующей детали. И вы станете всеобщим посмешищем.
Адамс усмехнулся, настроение его явно улучшилось.
— Не я один. Попробуйте напишите, и тогда я объявлю, что вы брошенная любовница, одержимая жаждой мести. Думаю, что в этом случае я не без удовольствия нарушу свое правило никогда не беседовать с прессой. Учитывая случай с Каролиной, как вы думаете, кому поверят газетчики?
Реймонд Адамс вполне способен на такое. Вот это будет сенсация! Никто не поверит ни одному ее слову, если миллионер нарушит обычное молчание и опровергнет версию журналистки. Даже бульварные газеты, где заплатили бы ей за «исповедь» из любви к пикантным подробностям, не поверят, что она говорит правду.
А на карьере можно будет поставить крест. Кому нужна журналистка, утратившая доброе имя?
Выбора у нее действительно нет. Но, может быть, удастся хоть что-то выгадать, если не терять головы.
— Убедили. Останусь и постараюсь сыграть роль как можно лучше…
— Почему-то с самого начала мне показалось, что в конце концов вы станете более покладистой.
— …Если вы дадите мне официальное разрешение написать вашу биографию. Правдивую повесть о вашей жизни, — не переводя дыхания, закончила Барбара.
Опершись руками о стол, Реймонд воззрился на Барбару.
— У вас хватает нахальства ставить мне условия? Вы сыграете роль и, черт вас побери, сыграете ее на высшем уровне. Иначе я обвиню вас в незаконном вторжении в чужой дом, в мошенничестве и воровстве.
— Это гадко! Ничего подобного я не делала! — Хотя надо признать, что она виновна и в незаконном вторжении, а возможно, и в мошенничестве. — Разве я что-то украла?
— Неужели это так важно? Я что-нибудь придумаю.
Конечно,
Магнат наклонился над Барбарой, твердые ладони легли ей на плечи.
— Забавно, ночью вы заявили, будто я с лихвой отплатил вам за обманутые ожидания, — задумчиво проговорил Адамс как бы себе самому.
— Что же тут забавного?
Адамс зловеще улыбнулся.
— Запомните, Барбара, до настоящей мести дело еще не дошло. Но дойдет — поверьте моему слову.
3
Реймонд Адамс скрылся в спальне, а Барбара осталась неподвижно сидеть в столовой, отрешенно глядя в пространство и ощущая лишь давление его рук на своих плечах. Больше всего на свете бедняжке хотелось сейчас броситься ничком на диван и дать волю слезам. Но именно этого делать не следовало. Распухшие, покрасневшие глаза и очередное саркастическое замечание Адамса — вот и все, к чему приведет ее истерика. И даже если ей удастся убедить этого человека в своей искренности — что, впрочем, маловероятно, — совершенно незачем доставлять ему удовольствие наблюдать ее отчаяние.
Спустя некоторое время в столовую вернулся Уилкинсон, по своему обыкновению неслышно, и принялся убирать со стола.
— Прикажете забрать вашу тарелку, мисс?
Барбара поглядела на омлет, казавшийся таким аппетитным всего полчаса назад.
— Если вас не затруднит. Я уже сыта. Но если остался еще кофе…
— Я немедленно принесу новый кофейник, мисс. — Дворецкий вышел, прежде чем пленница успела сказать, что это, в сущности, неважно. Ей просто надо было чем-нибудь себя занять.
Не прошло и минуты, как Уилкинсон вернулся с дымящимся кофейником и чистым прибором. Наполнив чашку, он кашлянул.
— Как я понимаю, вы пробудете с нами некоторое время, мисс Кэндалл? — В голосе его звучала почтительная вежливость — и только. В первый момент это удивило Барбару, но потом она вспомнила, что Уилкинсон не входит в число посвященных.
Да, она согласилась сыграть для публики — другого выхода все равно нет, — но Адамс ни слова не сказал о том, что она должна дурачить и дворецкого. Тем более, что Уилкинсон наверняка уже сделал собственные выводы — перебранку-то он слышал!
— Вы совершенно правильно поняли, — досадливо поморщилась Барбара, — но как долго продлится мой визит, остается только гадать.
Дворецкий кивнул.
— Могу ли я сделать ваше пребывание здесь более комфортным?
Разве что подсыпав яду в суп боссу, чуть не выпалила Барбара, но тут же прикусила язык. Нечего втягивать в эту и без того малоприятную историю еще и ни в чем не повинного Уилкинсона.
— Да, пожалуйста. Мне нужна отдельная спальня. Я, видите ли, дорожу своим покоем.