Летящий и спящий (сборник)
Шрифт:
сейчас! напрягаю мышцы
сыплются чешуйки краски
холст вздулся буграми
трещит
разорвался как взорвался!
противника — пополам!
дева выпала из окна
из корсажа — свежайшие яблоки —
из моего — во внешнее время
бегущее как таракан
испачканный красками
мой мучитель — создатель!
еще с подмалевка
торчат воротник и усы
всё в той же позиции —
ты виноват! —
запечатлел запечатал
(сам
на фоне сияющих окон
как и тот — бронза
плечом и коленом
и кусок черствеющей булки
две глиняные кружки вино…)
я — письмо неизвестно куда
хотя почему я письмо?
я огонь горю в фонаре
я потрескался запылился
но еще освещаю лица
бородатые — охра с сиеной
снизу их кто-то рассматривает
что там — не осветить
кто там — не разглядеть
потусторонний мир
от которого старая рама
оберегая лепная
все событие обнимая
как мама
что есть картина?
сооружение
не проще гильотины
на уровне Нового моста
со всеми его зеваками
и бледными небесами
и смотрит в это окно
бровастое солнце художника
из-под потрепанной шляпы —
обрадовалось простору
выставленного холста
в лавке на рю де Темпль
что в квартале Марэ…
обернулся к приятелю:
«то что мне нужно
для моей композиции
они в Академии —
облезлые парики
подавай им размер для Лувра
поедем к Мадлен!»
2
прояснить реальность стараюсь —
проясняется лишь Солярис
где все — игра и пена в море
не то в потустороннем мире —
там царствует необходимость
и там входя в покои Лувра
похожий на хромого мавра
«Мадам! — воскликнул Нострадамус, —
для вас историей займусь!»
…и революции и бури
…в Бабуре —
эдаком амбаре
кабак
поставил свой барак
и состоялся диалог
но посрамлен ли футуролог?
он мог предсказывать спокойно —
«пусть принесут вино и фрукты» —
героев
катаклизмы
войны
теракты
…и въехал дылда-англичанин
мелькая голыми коленками
на роликах
со станции метро
в подземный вестибюль музея
(загородил меня плечами —
ротозея)
смотрят черные и дети:
что там тикает в пакете?
ТА-ТИ ТА-ТИ ТА-ТИ ТАТИ…
— уборщик
3
пока на мрамор катятся обломки
как в замедленной съемке…
пока одни ошеломлены
другие ползают в крови не понимая…
пока полиция…
пока правительство…
все эти сиятельства и превосходительства…
все обстоятельства…
я создал свой Лувр
окружил моим Парижем
посреди моей прекрасной Франции
шутка ли столько работы!
картины колонны
даже негр в униформе
(заменю его на китаянку)
высокая тишина —
и эту выстроил сам
из недалекой стены
бьет кучерявый прибой
и вечно летят эти брызги Курбе
не долетая
или оранжевый отсвет Гогена
губы коричневым — груди колена
…мертвых живых ли —
не люди а вихри
…ближе к офортам гравюрам —
и ты обозначен
пунктиром
в квадратном просвете
(одолжил покойный Малевич
моему отцу) —
пустыней
задувает оттуда
в песчаной метели
стремительно путник в сером
приближается как удаляется…
не ухватишь края одежды
а лицо — кипарисом в небо!
у меня здесь двигаются стены
как у Глезера на Преображенке
открываются неожиданно
колоннады и перспективы
коридоры ведут не туда
лестницы
легко заблудиться
сколько чающих пропало
в пространстве и времени
в ином измерении
я встречал сумасшедших
блуждающих
из жизни ушедших
или о ней не подозревающих
двое прошли
обсуждая вопрос:
сколько ангелов может усесться
на ус
Сальвадора Дали?
я пас…
у меня — сердце…
я например
чтобы мне мой Лувр не стал кошмаром
знаю как вернуться
в Аньер
на рю де ля Марн
к внуку и жене
как повернуться
в замочной скважине
откуда бьет сноп света
1995
БЛОШИНЫЙ РЫНОК
здесь живут шевелятся
переулки улицы
забитые платьем тряпьем
море людей кафе — по краям
праздник «старье берем»
скалистые здания
чуть намечены небеса