Лев Троцкий
Шрифт:
В то же время Сталин хвастал перед Лениным своими успехами и неподчинением распоряжениям наркомвоенмора. 7 июля он телеграфировал председателю Совнаркома: «Спешу на фронт. Пишу только по делу. 1) Линия южнее Царицына еще не восстановлена. Гоню и ругаю всех, кого нужно, надеюсь, скоро восстановим. Если бы наши военные «специалисты» (сапожники!) не спали и не бездельничали, линия не была бы прервана, и если линия будет восстановлена, то не благодаря военным, а вопреки им». [592] Через несколько дней Сталин, все более раздражаясь, писал Ленину: «Если Троцкий будет, не задумываясь, раздавать направо и налево мандаты… то можно с уверенностью сказать, что через месяц у нас все развалится на Северном Кавказе… Вдолбите ему в голову… Для пользы дела мне необходимы военные полномочия… Отсутствие бумажки от Троцкого меня не остановит». [593]
592
Сталин И. Сочинения. М.: Госполитиздат, 1947. Т. 4. С. 118.
593
Там
Преследование офицеров в Царицыне и использование только наиболее покорных из них показало Троцкому, что без четкого разграничения функций командиров и комиссаров их взаимоотношения не удастся нормализовать. 5 августа последовал приказ наркома, в котором, в частности, говорилось:
«1) Комиссар не командует, а наблюдает, но наблюдает зорко и твердо.
2) Комиссар относится с уважением к военным специалистам, добросовестно работающим, и всеми средствами советской власти ограждает их права и человеческое достоинство.
3) Комиссар не покоряется по пустякам, но когда бьет, то бьет наверняка.
4) Дальнейшее нарушение этих указаний повлечет за собой суровые кары.
5) За перелеты тушинских воров [594] на театре военных действий комиссары отвечают головой». [595]
Конфликт, однако, продолжался. 17 сентября Реввоенсовет Республики образовал Южный фронт и назначил его командующим бывшего белого генерал-лейтенанта П. П. Сытина. Однако Сталин и Ворошилов это решение опротестовали, заявив о намерении создать свой военный центр «как наиболее целесообразную в настоящий момент коллегиальную форму правления фронтом». [596] Конфликт достиг особой остроты, когда Сталин отстранил от руководства командующего фронтом. Троцкий был возмущен. 2 октября он телеграфировал в Арзамас (там происходило переформирование Реввоенсовета Республики): «Завтра выезжаю на Южный фронт, где отношения ненормальны… Я приказал Сталину, Минину [597] немедленно прибыть в Козлов и конструировать Реввоенсовет Южного фронта». В свою очередь, в телеграмме царицынцам Троцкий писал: «Неисполнение в течение 24 часов этого предписания заставит меня предпринять суровые меры». [598] На свою сторону Троцкий смог на этот раз привлечь Ленина. 2 октября Сталина вызвали из ЦК к «прямому проводу» — он получил указание подчиниться Реввоенсовету. [599]
594
«Тушинским вором» прозвали Лжедмитрия II, который в начале XVII века выдавал себя за сына Ивана Грозного и наследника русского престола. Объявившись в 1607 году, он смог быстро привлечь на свою сторону отряды польских авантюристов, а также недовольные группы русского дворянства и казачества. Разбив свой лагерь в Тушине под Москвой, Лжедмитрий несколько раз неудачно пытался штурмовать столицу. В связи с переменным успехом примкнувшие к нему отряды нередко отходили от Лжедмитрия, а затем опять к нему присоединялись, то есть «совершали перелеты». Лжедмитрий был разбит в 1608 году и убит соперниками.
595
Краснов В. Г., Дайнес В. О. Указ. соч. С. 94.
596
РГВА. Ф. 1. Оп. 4. Ед. хр. 30. Л. 11.
597
С. К. Минин, являвшийся председателем Царицынского городского совета и местного штаба обороны, оказался под полным влиянием Сталина и Ворошилова.
598
РГВА. Ф. 1. Оп. 4. Ед. хр. 30. Л. 7, 14.
599
Краснов В. Г., Дайнес В. О. Указ. соч. С. 97.
Сталин, однако, не смирился, пытаясь обыграть Троцкого.
3 октября он направил телеграммы в ЦК и отдельно Ленину. Вторую телеграмму подписал также Ворошилов. В ней говорилось: «…Троцкий — не Военный революционный совет Республики, а приказ Троцкого — не приказ Реввоенсовета Республики. Приказы только в том случае имеют какой-нибудь смысл, если они опираются на учет сил и знакомство с делом». [600] В этот же день Сталин послал Ленину еще одно письмо с прямой кляузой на Троцкого и беспрецедентное по тону, тем более что адресовалось оно председателю Совнаркома: «В общем дело обстоит так, что Троцкий не может петь без фальцета, действовать без крикливых жестов, причем я бы ничего не имел против жестов, если бы при этом не страдали интересы общего всем нам дела. Поэтому прошу, пока не поздно, унять Троцкого и поставить его в рамки, ибо боюсь, что сумасбродные приказы Троцкого внесут разлад между армией и командным составом и погубят фронт окончательно». [601]
600
Документы по истории гражданской войны в СССР. М.: Госиздат, 1940. Т. 1. С. 389–390.
601
Краснов В. Г., Дайнес В. О. Указ. соч. С. 102.
Сталин, таким образом, объявлял Троцкому войну.
602
Там же. С. 103.
Однако в Москве, вопреки ожиданиям Троцкого, поддержку Ленина получил Сталин. Видимо, опасаясь чрезмерного усиления власти наркомвоенмора, за спиной которого стояли организованные воинские соединения, руководимые опытными генералами, Ленин продолжал начатую ранее игру. 8 октября Сталин был назначен членом Реввоенсовета Республики, [603] что не могло не быть воспринято Троцким как личное оскорбление. Проглотив, однако, обиду, нарком, поразмыслив, пришел к выводу, что может примириться с ленинским решением, ибо оно означало уход Сталина с Южного фронта.
603
Там же. С. 104.
Ленин в то же время понимал, что ему ни в коем случае не следует идти на существенное ухудшение отношений с Троцким. Встретившись со Сталиным по прибытии того в Москву, Ленин внушил ему, как следует себя вести, если он желает остаться в высшей иерархии. По поручению Ленина Свердлов 23 октября телеграфировал наркому о «новой» позиции Сталина, который будто бы стремится теперь к конструктивному сотрудничеству с Троцким: «…Сталин надеется, что ему на работе удастся убедить в правильности его взглядов… Сообщая Вам, Лев Давидович, обо всех этих заявлениях Сталина, я прошу Вас обдумать их и ответить, во-первых, согласны ли Вы объясниться лично со Сталиным, для чего он согласен приехать, а во-вторых, считаете ли Вы возможным на известных конкретных условиях устранить прежние трения и наладить совместную работу, чего так желает Сталин». [604]
604
The Trotsky Papers. V. l.P. 156, 158. На этом документе из фонда Троцкого в Архиве Международного института социальной истории (Амстердам) имеется помета: «Имя Ленина прочеркнуто. Синим карандашом написано: Свердлов, а не Ленин. Л[ев] Т[роцкий]». Красным карандашом в скобках поставлен вопросительный знак.
Как видно из письма, Ленин и Свердлов во что бы то ни стало стремились и «устроить» Сталина, и сохранить добрые отношения с Троцким. Большевистский вождь скрывал от Троцкого доносы Сталина, а от Сталина скрывал возмущенные телеграммы Троцкого. Стремление усмирить одного и умиротворить другого, максимально использовать обоих являлось характерной чертой ленинской линии в отношении широко уже развернувшейся вражды между наркомвоенмором, являвшимся ведущим большевистским политиком, и наркомнацем, стремившимся продемонстрировать свои полководческие таланты, жесткость и связь с низами.
Можно полагать, что какое-то время Сталин действительно стремился наладить с Троцким нормальные отношения и даже искал его покровительства, не оставляя планов переиграть ненавистного ему в глубине души наркома. Свидетельством желания помириться должна была послужить опубликованная вскоре статья Сталина к годовщине Октябрьского переворота, отдававшая должное роли Троцкого в этом перевороте, но в то же время в устах ее автора звучавшая лицемерной лестью. [605]
605
Об этой статье см. выше. С. 200.
Перемирие длилось недолго, ибо Троцкий смотрел на Сталина сверху вниз, хотя старался не демонстрировать этого, и продолжал считать его покровителем партизанских методов руководства армией. Сталин также вскоре перешел на конфронтационные позиции. Он принадлежал к числу тех деятелей, которые обладали не только организационными способностями, но и мастерством интригана, что могло приносить плоды лишь в обстановке искусственного разжигания конфликтов.
При прямом или косвенном покровительстве Сталина снова развернулись нападки на военных специалистов. Появилась статья близкого к Сталину и Ворошилову члена ВЦИК А. 3. Каменского «Давно пора» [606] (в 1920 году Каменский станет заместителем наркома по делам национальностей, которым являлся Сталин). В статье осуждалось использование военных специалистов как «николаевских контрреволюционеров». Хотя фамилия Троцкого не упоминалась, в статье содержались почти прямые нападки на него, причем главным среди обвинений были бессудные расстрелы «лучших товарищей» (в качестве примера приводился лишь один случай, причем не расстрела, а угрозы такового). Не говорилось о расстрелах беспартийных офицеров, рядовых красноармейцев и других лиц, которые не обладали партийной «охранной грамотой». Речь шла только об оказывавшихся в опасности из-за своей низкой компетентности и «коммунистического чванства» комиссаров и полупартизанских командиров.
606
Правда. 1918. 25 декабря.