Лев Троцкий
Шрифт:
Понимая, что статья Каменского инспирирована Сталиным (об этом свидетельствовала их близость), [607] Троцкий ответил обширным письмом в ЦК от 25 декабря, [608] в котором, опровергая утверждения автора, просил «заявить во всеобщее сведение о том, является ли политика военного ведомства моей личной политикой, политикой какой-либо группы или же политикой нашей партии в целом». На этот раз Ленин полностью поддержал Троцкого. Не откладывая дела в долгий ящик, он в тот же день созвал партийный ареопаг — ЦК, которым было принято постановление «О политике военного ведомства», [609] написанное, как видно по содержанию и стилю, самим Троцким. Здесь подчеркивалась ошибочность мнения, «будто политика военного ведомства есть продукт личных воззрений отдельных товарищей или отдельной группы». Более того, ЦК объявил выговор несчастному Каменскому (за газетную статью!), но предусмотрительно не упомянул подстрекателя его выступления.
607
Через
608
The Trotsky Papers. V. 1. P. 204, 206, 208.
609
КПСС о Вооруженных силах Советского Союза. М.: Воениздат, 1969. С. 35–36.
Вскоре на новое, аналогичное письмо Троцкого Ленин ответил запиской, которая, по сути дела, давала наркому полноту власти не только в решении военных вопросов, но и в расправе с неугодными лицами: «Зная твердый характер распоряжений тов. Троцкого, я настолько убежден, в абсолютной степени убежден, в правильности, целесообразности и необходимости для пользы дела даваемого тов. Троцким распоряжения, что поддерживаю это распоряжение целиком». Записка была написана на бланке председателя Совнаркома, причем в самой нижней части бланка, как бы давая Троцкому возможность использовать верхнюю часть листа для собственных распоряжений. [610] Комментируя ленинскую записку, Троцкий писал: «Для применения репрессий мне не нужно было никаких дополнительных полномочий. Заявление Ленина не имело ни малейшего юридического значения. Это демонстративное выражение полного и безусловного доверия к мотивам моих действий предлагалось исключительно для партии и по существу было направлено против закулисной кампании Сталина. Прибавлю, что я ни разу не делал из этого документа никакого употребления». [611]
610
Троцкий Л. Моя жизнь. Т. 2. С. 204.
611
Троцкий Л. Сталин. Т. 2. С. 74.
Думается, этой записке Ленина не следует придавать столь большое значение, как это делал Троцкий. Он сам признает широту своих полномочий в применении репрессий. Ленинская записка ничего не прибавляла. Это был документ, с одной стороны, продолжавшейся политической игры «и нашим, и вашим» — на этот раз чаша весов склонялась в пользу Троцкого. С другой стороны, Ленин во все большей степени ощущал опасность для партийного руководства и лично для себя так называемой «военной оппозиции», которая складывалась в кругах средних и низших партийных кадров, что могло привести к опасным для власти последствиям.
Оппозиция по военному вопросу начала складываться в первые месяцы формирования Красной армии. Состояла она в отстаивании выборного начала в комплектовании командного состава, в выступлениях против дисциплины, централизации и, главное, против привлечения в армию старых специалистов — бывших генералов и офицеров. Вначале эти выступления были разрозненными и с ббльшим или меньшим трудом подавлялись Троцким и другими деятелями, которые выступали за формирование регулярной армии, осознавая, что только она способна обеспечить сохранение установленного режима.
Но постепенно, пользуясь покровительством отдельных руководителей, неопределенностью позиции Ленина, оппозиция набирала силу. Ленин вначале более или менее терпимо относился к раздраженному отношению значительной части партийных кадров к военспецам, так как якобы не представлял себе масштабов и жизненной важности этой проблемы.
Троцкий вспоминал, что в начале 1919 года, когда с востока наступал Колчак, во время очередного приезда в Москву он встретился с Лениным на одном из заседаний. Последний ошарашил Троцкого запиской: «А не прогнать нам всех специалистов поголовно и не назначить ли Лашевича [612] главнокомандующим?» Можно полагать, что Ленин как бы провоцировал Троцкого, проверял его позицию, но последний отнесся к вопросу серьезно и недовольно ответил: «Детские игрушки». После заседания беседа продолжалась. Троцкий укоризненно заявил Ленину: «Вы спрашиваете, не лучше ли прогнать всех бывших офицеров. А знаете ли вы, сколько их теперь у нас в армии?» Ленин ответил отрицательно. «Не менее тридцати тысяч», — заявил Троцкий. Ленинская реакция была почти шоковой: «К-а-ак?» «Не менее тридцати тысяч, — повторил Троцкий. — На одного изменника приходится сотня надежных, на одного перебежчика два-три убитых. Кем их заменить?» [613]
612
Лашевич Михаил Михайлович (1884–1928) участвовал в социал-демократическом движении с 1901 года. Военной подготовки и образования не имел, но с 1918 года находился на руководящих постах в Красной армии, проявив военные способности. В 1925–1926 годах был заместителем наркома по военным и морским делам, затем заместителем начальника Китайско-Восточной железной дороги. Участник объединенной оппозиции 1926–1927 годов. Был исключен из партии в декабре 1927 года. Попал в автомобильную катастрофу и после неудачной операции умер в Харбине.
613
Троцкий Л. Моя жизнь. Т. 2. С. 180.
Эта беседа, по мнению Троцкого, привела к значительному сдвигу Ленина в пользу максимального использования военных специалистов. В появившейся почти сразу брошюре большевистский вождь писал: «Когда мне недавно тов. Троцкий сообщил, что у нас в военном ведомстве число офицеров составляет несколько десятков тысяч, тогда я получил конкретное представление, в чем заключается секрет использования нашего врага: как заставить строить коммунизм тех, кто является его противниками, строить коммунизм из кирпичей, которые подобраны капиталистами против нас! Других кирпичей нам не дано!» [614]
614
Ленин
Думается, однако, что и на этот раз Ленин лишь выдавал себя за не очень сведущего человека. Описанный разговор с Троцким и указание в брошюре были скорее предлогом, чтобы занять более жесткую позицию в пользу использования офицеров старой армии.
Восьмой партсъезд
Такова была ситуация к тому времени, когда военный вопрос оказался одним из важнейших на Восьмом съезде РКП (б), состоявшемся в марте 1919 года. Накануне открытия съезда поступило известие, что войска Колчака, наступавшие на Урал, нанесли красным тяжелый удар под Уфой. В связи с этим Троцкий предложил, чтобы военные делегаты съезда возвратились на фронт, и сам решил немедленно отправиться под Уфу, несмотря на важность предстоявших дебатов. Троцкий вспоминал, что часть делегатов была недовольна: они приехали в столицу на несколько дней и не хотели уезжать. Кто-то даже пустил слух, будто он внес свое предложение, чтобы избежать дебатов о военной политике. [615] В этих условиях нарком предложил отменить отправку военных делегатов на фронт, но поручить доклад по военному вопросу Сокольникову (он фактически должен был зачитать текст, подготовленный Троцким [616] ). Сам же он немедленно отправился на фронт и в съезде не участвовал. [617] Троцкий признался, что сделал это в условиях, когда итоги обсуждения можно было считать предрешенными. «…Я не сомневался в победе той линии, которую считал единственно правильной». [618] Физически отсутствуя на съезде, незримо Троцкий участвовал в нем, ибо почти не было выступлений, в которых не упоминалась бы деятельность военного ведомства и его главы.
615
The Trotsky Papers. V. 1. P. 298.
616
Его тезисы «Наша политика в деле создания армии» были опубликованы в «Правде» и «Известиях» 25 февраля 1919 года.
617
Отъезд Троцкого был оформлен постановлением ЦК от 16 марта 1919 года. (The Trotsky Papers. V. 1. P. 296; Известия ЦК КПСС. 1989. № 9. С. 184.)
618
Троцкий Л. Сталин. Т. 2. С. 92.
В отчетном докладе Ленин открыто поддержал мнение наркомвоенмора: «…Возьмем вопрос об управлении военным ведомством. Здесь без доверия к штабу, к крупным организаторам-специалистам нельзя решить вопрос… Если ставить вопрос в том смысле, что мы только руками чистых коммунистов, а не с помощью буржуазных специалистов построили коммунизм, то это — мысль ребяческая». [619]
Вопрос о военном положении рассматривался на заседании 20 марта. Предполагая бурные споры, которые могли скомпрометировать часть делегатов или отдельных видных партийцев, слово «к порядку дня» взяла Р. С. Самойлова (Землячка), дама весьма амбициозная, хотя и мало компетентная, которую не раз направляли на тот или иной фронт для острастки и самоуверенного вмешательства: ее панически боялись военспецы, ибо она запросто могла обвинить любого из них в контрреволюции. Самойлова предложила рассмотреть вопрос на закрытом заседании. [620] Решено было все же заслушать доклад и содоклад, а затем возвратиться к предложению Самойловой. Все это было откровенным спектаклем, а Самойлова-Землячка выступала как подставное лицо, кукла, ведомая опытным кукловодом Лениным.
619
Ленин В. И. «ПСС». М.: Политиздат, 1963. Т. 38. С. 142.
620
Восьмой съезд РКП(б): Протоколы. М.: Госполитиздат, 1950. С. 143.
В докладе Сокольникова [621] наибольшее внимание уделялось вопросу о военспецах. Докладчик заявил, что вопрос этот, по которому «было пролито немало чернил», устарел, так как даже бывшие противники их использования отказались от негативного к ним отношения. Проблема эта была проверена на опыте. «Выяснилось, что там, где военные специалисты были привлечены, где была проведена реорганизация партизанской армии в армию регулярную, там была достигнута устойчивость фронта, там был достигнут военный успех. И наоборот, там, где военные специалисты не нашли себе применения, где присланных из центра военных специалистов отсылали обратно или сажали на баржу, как это было в Кавказской армии, там мы пришли к полному разложению и исчезновению своих армий, там их нет, они разложились на наших глазах, не вынеся первого серьезного напора со стороны врага». Сокольников, таким образом, а через него Троцкий, бросал камень в огород Сталина, ибо именно по его приказу в Царицыне была осуществлена расправа с военными специалистами, посаженными на баржу и утопленными в Волге.
621
Там же. С. 144–152.
Вместе с тем Сокольников подчеркивал, что в армии есть тенденция «партийных синдикалистов» к расширению полномочий парторганизаций, а это является той же партизанщиной, с которой докладчик призывал вести борьбу. Обрушивался он на военную оппозицию за ее выступления против использования бывших офицеров и сравнивая их с требованиями левых коммунистов не привлекать инженеров на фабрики и заводы. Докладчик объяснял, что партия выступала за выборность командного состава, когда восстанавливала солдат против офицеров, служивших реакционным режимам, а на данном этапе отказывать пролетарской диктатуре в праве назначать командный состав армии — значит, выражать недоверие советской власти.