Левая рука Белого Тумана
Шрифт:
Хоть он мало понимал в механике, особенно столь продвинутой и сложной, но наблюдения делать умел. Провода объединялись в толстые жгуты, исходившие от небольшой коробочки в центре корпуса. В движение роботы приводились гидравликой, а на голове было множество стеклянных глаз. Несложно сделать вывод, что эта модель, как большинство виденных им, копировали в своем строении настоящих животных сего мира, словно их создатель черпал вдохновение в природе. Что радовало – летающих машин не наблюдалось.
Следующим на очереди будет крупный город,
…
Зря надеялся. От города осталось лишь три огромных воронки. Видимо, здесь столь пусто, что даже агрессивные роботы не удосужились полноценно занять территорию. Действительно мертвая тишина, только небольшие городские птицы почивали на останках промышленного гиганта.
Нужно двигаться дальше. Может, в пригороде по ту сторону найдется хоть кто-то.
…
…
…
— Эй, псс, парень, — шепотом обратился мужчина к груде камней, — это Белый. Я вернулся, открывай.
На лице Белого застыло нервное напряжение, а сам он то и дело озирался по сторонам, хоть и находился в темной полуразрушенной комнате. За спиной он держал увесистый мешок, слегка покачивавшийся при движении.
— Пароль, — так же приглушенно раздалось от камней в ответ.
— Мелкий, б… «Стрекоза поет сонату».
В глубине груды что-то щелкнуло, и несколько меньших камней отъехало в сторону, открыв зазор достаточный, дабы удалось пролезть ползком. Первым делом Белый протолкнул мешок, а затем обратился туманом, за цвет которого ему и дали позывной. В этом плане ему было легче – другим рейдерам приходилось протискиваться.
Обратившись человеком внутри вертикального тоннеля с лестницей, ранее являвшимся спуском в местную канализацию, он принял мешок от парня, коему едва дашь пятнадцать. На этой железной лестнице он проводил вахтой по 12 часов, сменяясь с другим вызвавшимся. Благодаря узкому телосложению и крепким рукам, он не мешал рейдерам путешествовать на поверхность и обратно.
Двумя десятками метров ниже находился еще один КПП с теперь уже серьезными дядьками, которыми заведовал колдун – такой же, как и сам Белый – по кличке Сержант. Не за скверный характер его так прозвали, а за останавливающую силу, строившую каждого, хоть человека, хоть робота, по стойке смирно.
— Белый, — строго, соответствуя образу, обратился Сержант.
— Сержант, — по привычной схеме изменив руку до состояния дымки, подтвердил свою личность мужчина, — пайки на военном складе кончились, это последние. Может еще что осталось, надо будет выйти в еще один рейд.
— Холера… — единственным словом прокомментировал Сержант, заглянув в мешок. В прошлые недели Белый, как лучший рейдер, умудрялся принести в два раза больше провизии. Если даже он смог достать так мало, то дела у общины
Рейдер молча кивнул и направился в жилой блок. Хоть оба были великими ключниками, и по иерархии находились примерно наравне (Белый даже был чуть выше благодаря занятию), но повелительный тон привратника он не поправлял. Каждый был на нервах и справлялся как мог – Сержант держал себя и окружающих в стальных рукавицах.
Общины зависели от припасов, коих крайне не хватало. Рейдеры эти припасы добывали, рискуя жизнью на захваченной роботами поверхности. Затем они возвращались, отдыхали, и выходили в новый рейд, формируя эдакий симбиоз с выжившими, предоставлявшими кров. Причем рейдерами могли быть не только вязы, хоть вызывались в основном они, так как обладали хоть какой-то уверенностью в собственной способности выжить.
К сожалению, почти половина из виденных им пары десятков новобранцев умирала в первую же вылазку. Причем чаще прощались с жизнью именно вязы низких ступеней – малые ключники, чем обычные люди. Все семеро, из коих половина прорвалась в этих самых тоннелях, числились пропавшими без вести. Непомерная гордость и самоуверенность никогда не приводили к хорошему финалу.
Белый же был рейдером почти три месяца. Найдя это убежище спустя четыре десятка дней скитаний, он здесь и остановился, ища укрытия. Тогда же и предложил свою помощь с обеспечением продовольствия, дабы отблагодарить за доброту местных, не погнавших его на все четыре стороны. Благодаря вязи и некоторым навыкам, приобретенным на прошлой «работе», он быстро стал лучшим, если вообще уместно превозносить кого-то, находясь в столь печальных условиях. Понимая, что людям нужны герои, Белый постарался вселить в небольшое поселение под городом надежду на светлое будущее с избытком воды, еды и сна.
Усталый рейдер молча пробирался по влажным от стоков доскам, следуя к жилому «отсеку», если так можно назвать область подземелья с расставленными раскладушками для важных персон, и простыми тряпками на полу в качестве спальных мест для остальных. Люди прижимались ближе друг к другу, спасаясь от холода поздней осени, и отдавали выделенные на день крошки пропитания исхудавшим детям. В общине установился строгий контроль, только благодаря которому люди до сих пор не опустились до каннибализма.
Белому же спальник вовсе был не нужен, так что он нашел место в тонкой трубе-ответвлении, в которую не пролезет ни один человек, разве что ребенок лет до пяти. Темное узкое пространство дарило чувство безопасности, которого столь не хватало.
Подобным образом, выглядывая из трубы под потолком, он и жил. Местный «Герой» так действовал уже два месяца. Если бы не крайняя ограниченность населения, что в постоянно редеющей общине недавно достигла всего двух сотен, то он бы прослыл невидимой легендой, изредка появлявшейся в перерыве между рейдами.