Левиафан. Темный восход
Шрифт:
Охотник? Новая порция воспоминаний взорвалась в сознании искристым фейерверком. Теперь он вспомнил все. Абсолютно все, как старина Арни в памятном боевичке.
Но вслед за воспоминаниями пришел покой, даже некоторая меланхоличность. Мозг работал четко, как швейцарские часы, паззлы быстро складывались в цельную картинку, первичный шок отступил. Что ж, он поверил им. Он пошел с ними, и они, похоже, действительно спасли его. И если вчера был день вопросов, будем надеяться, что наступил день ответов.
Карн встал, на автомате сделал зарядку. Оказывается,
– Доброе утро, – Карн махнул Песочному человеку.
– А с чего ты взял, что сейчас утро? – на лице Рокеронтиса блуждала двусмысленная улыбка. – Ладно, не напрягайся! Все верно, сейчас ровно семь. В митреуме биологические часы никогда не ошибаются. Здесь им проще синхронизироваться с Солнцем, Луной и прочей небесной шушерой. Еще вопросы?
– Масса, – честно признался Карн. – И есть более важные, чем преимущества жизни в митреуме. Только сначала неплохо бы пожрать.
– А может, ты и не безнадежен, – хмыкнул Рокеронтис. Потом он будто телепортировался: только что стоял у каменного парапета галереи, и вот уже в упор смотрит на Карна. Его пронзительные голубые глаза сияли ярче, чем прежде. Тоже выспался, подумал Карн. Рокеронтис улыбнулся, будто прочел его мысли и хлопнул Карна по плечу. Серьезный пронизывающий взор мгновенно сменился взглядом полусумасшедшего:
– Пойдем вниз, дружище, может, чего и найдем. А то у меня тоже везде урчит.
Последнее замечание показалось Карну излишне натуралистическим, однако он решил промолчать, во избежание новых многосложных инсинуаций со стороны эпатажного бога.
Они спустились в зал, возле фонтана их уже ждали Вик и Эрра. Бог разрушения сменил костюм на черные брюки и жилетку от «тройки», рубашка навыпуск отливала глубокой охрой. Рукава он закатал, обнажив мощные предплечья, по которым словно обезумевшие змеи разбегались завитки черных, как смоль, татуировок. Они складывались в эффектные, но отталкивающие узоры, которые притягивали взгляд изяществом линий и в тоже время вселяли какой-то животный, панический страх.
Карн отвернулся, логично рассудив, что примерно так и должны выглядеть татуировки бога войны. Кстати, надо будет узнать – отчего у богов имеется явная тяга к художественной резьбе по собственному телу. Это у них фетиш такой или в есть какой-то смысл?
Вик улыбнулся и помахал Карну рукой, Эрра сдержано кивнул. Карн сходил в уборную, умылся, а когда вернулся к фонтану, на одной из лавок его ждала тарелка с едой – уже знакомые «картофелины» и что-то, внешне напоминавшее яичницу. Карн съел все без лишних раздумий. Потом, следуя примеру Рокеронтиса, зачерпнул воды прямо из фонтана и опрокинул в горло пару кружек прохладной, но отнюдь не ледяной жидкости, в которой улавливался легкий
Молчание нарушил Эрра.
– Что ж, Карн, настало время получить ответы, не так ли? – он улыбнулся, но как-то грустно. – Тебе многое нужно узнать, пройдет не один месяц, пока ты освоишься в новом для тебя мире. Но мы начнем с того, что важнее. Пойдем, здесь без Тота не разобраться.
– И без пол-литра тоже, – буркнул Рокеронтис. Эрра и ухом не повел, хотя не мог не услышать. Карн еще вчера приметил, что у богов, пусть даже находятся они в смертных оболочках, чувства острее людских.
Тот сидел в библиотеке за письменным столом, перед ним горела свеча в подсвечнике с рунической вязью, который, как и вчера вечером, стоял на планшете. Карну показалось, что свеча выглядит точно так же, как выглядела накануне, ровный язычок пламени замер без движения, будто прирос к восковой основе. А сама свеча не уменьшилась ни на сантиметр. Как там было у Кэррола? Все чудесатее и чудесатее…
Тот поднял на них свои большие и безмерно мудрые глаза. С минуту буравил Карна, потом мельком пробежал по лицам остальных.
Бог мудрости выпрямился и положил руки на подлокотники. На нем была просторная белая рубаха, расстегнутая на три пуговицы, и черные видавшие всевозможные виды штаны. Рукава были закатаны по локоть, как у Эрры, но предплечья Тота оказались девственно чисты, никаких татуировок. Зато на груди тату были, расстегнутый воротник демонстрировал краешек какого-то геометрического узора.
Эрра указал Карну на древний стул, который, казалось, может развалиться от одного лишь взгляда. И сам тут же уселся на соседний. Стул натужно скрипнул под его весом, но выдержал. Рокеронтис прислонился к шкафу, Вик не шелохнулся.
– Парень хочет знать, – припечатал Эрра.
– А он готов? – бесстрастно полюбопытствовал Тот. И тут же посмотрел на Карна. – Ты готов?
– Смотря какие вводные, – Карн не совсем понимал, что происходит. Посвящение? Обряд инициации? В голову не пришло ничего умнее. Было бы неплохо, если бы посвящение проходило, как у высших виккан, с рыжими сисястыми девчонками, готовыми на все… Рокеронтис подавил смешок. «Будто прочел мои мысли», – в очередной раз подумал Карн.
– Ты готов задавать правильные вопросы, – Тот внимательно посмотрел на парня. – Но готов ли получать ответы на них?.. Не знаешь. И я не знаю. Но Эрра, кажется, верит в тебя. Он говорит, что ты и есть Адхва-Га. К сожалению, до поры до времени мы не можем этого проверить. Посему…
Он быстро встал и двинулся вдоль книжных полок, бесцеремонно отпихнув стоявшего на проходе Рокеронтиса. Тот фыркнул, но не злобно, скорее с обидой. С тем же выражением лица ребенок показывает язык в спину учителю, который только что отчитал его перед всем классом.
Древнеегипетский бог мудрости дошел до конца стеллажа, развернулся и двинулся в обратном направлении, по пути вновь отпихнув Рокеронтиса, который снова каким-то чудом оказался у него на пути, будто специально. Игры богов…