Левый берег Дона
Шрифт:
– А ты вообще кто такой?
– сказал парень, разглядывая Полонского с головы до ног.
– Я - козырный валет и зовут меня Жопа!
Парень, видимо, не имел приказа на активные действия. Он хотел просто вступить в контакт с объектом. Процедив: "Ка-а-а-зёл!.." - он ушел на другой край стоянки.
Стасик был раза в полтора шире и весил килограммов на двадцать больше. Если грамотно подойти к решению проблемы, то с такими данными можно навешать и самбисту-дзюдоисту. Вряд ли парнишка будет стрелять. Он не был похож на прожженного оперативника.
Стасик двинулся следом, но тут к остановке подкатил автобус. Журналист опаздывал. Он влез в салон, отметив, что парнишка остался стоять. Ясное дело - зачем ему автобус? Сейчас его машина подберёт...
На Центральном рынке он купил в киоске "Роспечати" свежий номер "Панорамы". Обе статьи и подборка информаций стояли на первой полосе. Более того, умница Варламов материал о разборке поставил на самое выигрышное место, посчитав её гвоздем номера, - сразу под шапкой с огромным заголовком.
Стасик улыбнулся и направился в редакцию.
***
– Тебе несколько раз звонили, - сказала Наташа Райзман, едва он вошел в кабинет.
– Привет народу... Кто звонил?
– Мужик какой-то. Он не представился.
– Что хочет?
– Он не сказал. Будет ещё звонить.
– Понятно, - сказал Стасик.
– Угадай, где я был вчера?
– На втором этаже магазина "Золотая чаша"?
– Обижаешь, - сказал Стасик. В баре "Золотая чаша" на втором этаже по вечерам собирались "голубые" со всего города.
– Я что, похож на пидора?
Тут дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула Скворцова. Сегодня она была платиновой блондинкой.
– Полонский здесь? Зайди к Чкаловой!
– Доброе утро!
– пробормотал Стасик уже в закрытую дверь. И обращаясь к Наташе: - Баночки вазелина у тебя случайно нет?
Наташа хихикнула и сказала:
– Всю вчера на Юрчика извела. Его Алла отжучила. В четыре часа надо было ехать на какой-то брифинг, а он - лыка не вяжет.
Собравшись с духом, Полонский отправился на палкенштрассе в кабинет Чкаловой. По дороге он прихватил в приемной свежий номер родной газеты и, сворачивая её в трубочку, предстал перед глазами начальника.
– Вызывали?
Номер "Панорамы" лежал перед Чкаловой на столе.
– Как это понимать?
– спросила Вера Ивановна, брезгливо схватив газету за угол и потрясая ею в воздухе.
– Ты штатный сотрудник какой газеты? Нашей или этой?
– А в чем дело?
– Ты еще спрашиваешь?!
– Я предлагал статью. Она не пошла. А я привык уважать свой труд.
И тогда Чкалова побила его туз козырной шестеркой.
– Статья была снята в загон - ты её слишком поздно сдал, - заявила она и глазом не моргнув.
– Она была запланирована на субботний номер.
– К субботе она безнадежно бы устарела. Вы бы её всё равно
– Я не поняла: кто здесь замредактора? Я или ты? В общем, так. Я лишаю тебя премии за прошлый месяц. Приказ уже готов.
– Ну и ладно, - сказал Полонский.
– На фига, спрашивается, мне деньги? Я давно за идею работаю...
– Можешь идти.
В уме Чкаловой отказать было нельзя. Стасик по-своему был прав. В контракте черным по белому сказано, что журналист имеет право предложить статью в другое издание, если она отвергнута. Но Аллу взбесили два обстоятельства: Стасик отстучал статью, которую она писать запретила, и отнёс в газету, которую редактировал выгнанный ею Варламов...
Другое дело, что ситуацию она повернула очень красиво. Про материал о расчлененке она и не заикнулась. Наехала только за "Эльдорадо". Получалось так, будто статья была принята редакцией, а Стасик отнёс ее налево.
В то же время она прекрасно понимала, что разорвать контракт на этом основании нет возможности, - статья к следующему номеру действительно бы устарела. Поэтому она задействовала финансовый фактор. Очень жаль. Премия ожидалась весьма приличная - в размере двух окладов...
– Поздравь меня, - торжественно объявил Стасик, появляясь в кабинете.
– Меня лишили премии.
– Соболезную. Не хочешь так же поздравить Алексея Юрьевича? Он уходит.
– Куда?!
– В никуда. Кто его возьмет?
– Черт, - сказал Стасик. На столе зазвенели два телефона - прямой и параллель.
– Да?
– Это больница?
– осведомился голос.
– А у тебя что, козёл, голова болит?
– осведомился Полонский с дружескими интонациями в голосе.
Трубку бросили.
– Ближайшие два-три часа мне звонить не будут, - сказал Стасик.
– Откуда ты знаешь?
– Что я, по-твоему, ни разу не грамотный? Не первый год о ментах пишу...
***
Алексей Юрьевич собирался. Присев у письменного стола, он доставал из тумбы бумаги. Ненужные бросал прямо на пол, нужные - укладывал в портфель.
– Извините, что так получилось, - сказал Полонский.
– Ничего, всё нормально. К этому давно шло.
– Вы уже определились с новым местом работы?
– Я об этом еще не думал, - произнес бывший замредактора, продолжая сортировать бумаги, накопившиеся за много лет.
– Для начала в Геленджик уеду на неделю. Отдохну. Тогда и пораскину мозгами.
– Удачи вам.
– Тебе она тоже понадобится, - сказал Алексей Юрьевич и вдруг шагнул к Стасику, протягивая руку.
– До встречи.
Полонский пожал его руку, пробормотал: "Не буду мешать..." - и вернулся в свой кабинет.
– Тебе звонили, - сказала Наташа.
– Не может быть!
– сказал Полонский.
– Кто?
– Из пресс-службы ГУВД. Лично Бурцов. Ты ему что-то шибко понадобился.
– Догадываюсь, зачем...
Бурцов снял трубу сразу - похоже, он ждал звонка.