Левый берег Дона
Шрифт:
От второго поцелуя она уклонилась и заявила:
– Хочу есть!
– Был у меня один знакомый, который утверждал, что, оказавшись в чужой стране, на местном языке надо знать всего две фразы: "Хочу есть!" и "Не бейте меня, я все скажу!.."
– И где он сейчас?
– Сисадмином работает. В одной крупной компьютерной компании.
Она достала из сумочки губную помаду и, подводя губы, сказала:
– Ты в самом деле намерен уморить голодом честную девушку?
– Поехали, пожуем что-нибудь...
–
– Тогда надо ехать в Чалтырь. Ты на машине?
– Ну не на трамвае же...
Чалтырь - для тех, кто не знает, - это такое село близ Ростова. Живут там в основном армяне.
Когда-то императрица Екатерина II разрешила здесь селиться армянам, пострадавшим от геноцида, и брать землю.
Землю, разумеется, они взяли. Но, кроме сельского хозяйства, два века занимаются и другими видами деятельности - как разрешенных законодательством, так и запрещенными.
"Армянин из Чалтыря" и раньше, еще в годы Советской власти, по смыслу приравнивался к современному понятию "новый русский".
А уж какие шашлычные, кафе и рестораны появились в Чалтыре после принятия "Закона о кооперативах..." - это не рассказывать надо, а лично побывать и посидеть вечерок-другой!..
***
Мы вышли на улицу, сели в каринин форд и поехали. Через некоторое время я произнес:
– Вообще-то женщина за рулем - это преступник.
– Ретроград!
– заявила Карина.
– Только не надо, пожалуйста, демонстрировать мне, какой ты лихой водитель, - попросил я.
– Тогда уж точно - будет нам ДТП вместо шашлыка.
– Будь твоя воля, ты бы всех женщин отправил на кухню.
– Ты феминистка?
– поинтересовался я.
– Я просто современная, молодая женщина.
– Слава Богу. Терпеть не могу феминисток.
– Чем они тебе так насолили?
– Слышать не могу ту пургу, которую они несут. На мой взгляд, чтобы женщина имела право пропагандировать идеи равенства между полами, она сперва должна доказать это на деле. Поработав, например, лет тридцать в горном забое. Захочет после этого бороться за равноправие - пожалуйста.
– Уши вянут тебя слушать.
– На дворе у нас демократия и гласность, - сказал я.
– Я лишь высказал свое частное мнение. Согласна ты с ним или нет - это твое личное дело. Я готов выслушать твою точку зрения, но не рассчитывай, что я тут же переметнусь в стан подкаблучников.
– А мне муж-подкаблучник и не нужен!
– заявила она.
Это как прикажете понимать? Она что, на меня глаз положила?!
Девочка она, конечно, роскошная. Мечта любого мужчины. Но рассматривать ее на предмет семейной жизни...
Ну какая из нее жена? Голову готов дать на отсечение -
До меня у нее наверняка были сотни мужчин. И я ни за что не поверю, будто женщина, привыкшая менять партнеров как перчатки, способна на моногамию. Ну на хрена мне становиться рогоносцем городского значения?!
Кроме того, однажды я уже был женат. Мне не повезло - попалась законченная стерва... Нет уж, спасибо! Второй раз я свою голову добровольно в петлю не суну.
И еще: я что-то не понял ее статус. Кто она Мухе - любовница, содержанка, знакомая на одну ночь?
Все это промелькнуло в голове, и я спросил - как-то нервно:
– Что ты сказала? Ты хочешь выйти за меня?
– Стасик, мы едем в шашлычную, а не в ЗАГС.
– Спасибо, успокоила...
– проворчал я.
Глава сорок восьмая
Карина села за столик у окна, достала сигареты и закурила, а я подошел к прилавку и отчеканил:
– Килограмм шашлыка. Батон, нарезанный тонкими ломтиками. Пару салатиков на ваше усмотрение. И пару бутылок пива... А там видно будет.
Молодая, но уже расплывшаяся в телесах армянка понимающе кивнула.
– А дама что будет пить?
– Дама за рулем, - сказал я и вернулся за столик.
– Сейчас принесут.
Карина кивнула, продолжая курить. Я сел напротив, делая вид, будто рассматриваю пейзажи за окном.
Шашлычная стояла на краю шоссе "Ростов-Таганрог". Через проезжую часть вдоль обочины тянулась вереница точно таких же шашлычных, кафе и магазинов. На заднем плане были вторые и третьи этажи особняков...
Когда обзаведусь машиной, неплохо бы построить здесь особняк и перебраться на лоно природы из грязного, загазованного Ростова. До центра города отсюда ехать минут двадцать пять - тридцать, а уж армянский язык я как-нибудь за годик осилю. Хотя бы на уровне мата.
Потом я перевел взгляд на Карину. На фига я ей сдался?! Или она просто нимфоманка?
На моем лице, видимо, было написано все, и она рассмеялась.
– Да не собираюсь я за тебя выходить - успокойся!
– с трудом выговорила она.
Тут на мое счастье подоспела официанта в белоснежном фартуке.
***
Шашлык покрывала аппетитная корочка, сверху он был посыпан мелко нарезанной зеленью и кружочками лука, а из мяса торчали кости. Не для веса. Это сделали для того, чтобы каждый мог убедиться, что еще утром этот шашлык не бегал по помойкам...
Насладиться шашлыком нам было не дано. Едва мы начали есть, в заведение вошел какой-то мужчина лет сорока на вид, в кремовом костюме и в галстуке.