Лейтенант империи. Часть вторая
Шрифт:
Враги, словно почувствовали мой интерес. Сильнее перевели огонь на гражданских.
Пули и ракеты прочертили площадь перед аукционом. Люди не добежали до ступенек. Упали.
Внутри меня начала разгораться гнев. Сволочи! Не могут достать меня, так бьют по мирняку. Уроды!
— Вы должны прикрыть гражданских, — не выдержал я, — переходим на площадь…
— Не можем, — сквозь зубы процедил Сугробов. — У нас приказ, а там тебя точно накроют, слишком много открытого пространства.
— Плевать на приказ, —
Не успел Сугробов ответить, как я рванул с крыльца.
Промчался по ступенькам. Перемахнул через перила. Приземлился на ноги, перекатился. Вскочил и прыгнул в сторону.
Вокруг меня тут же засвистели пули. За спиной громыхнуло. Подтолкнуло взрывной волной.
Сердце стучало быстро-быстро. Я зайцем нёсся вдоль здания аукциона. Прыгал, перекатывался. Нырял в укрытия, а в голове стучало только одна мысль. Главное, что Лира в безопасности, а со мной уж точно ничего не случится.
Я выскочил на открытое пространство. Упал, вскочил на ноги и юркнул за угол другого здания. Выглянул, и тут же бетон взорвался осколками от попадания пули.
Отпрянул назад и побежал по переулку. Главное я увидел. Мой замысел сработал. Враги перенесли огонь на меня и Сугробов смог выдвинуться вперёд. Начать эвакуацию аристократов. Правда, по ним тоже стреляли, но уже не так.
Уверен, за мной будет погоня…
Словно вторя моим мыслям, из-за плеча вылетела пуля. Я ушёл влево. Юркнул в другой поворот. Помчался дальше.
Без внутренней силы мне было тяжко. Грудь ходила ходуном. Воздуха не хватало. Сердце, казалось, сокращалось со скоростью света. В голове шумело.
Сколько я пробежал? Километров десять? Пятнадцать? Преследователи не отставали. Стоило мне остановиться, как снова вокруг свистели пули.
Я не видел, откуда стреляли. Не было времени присматриваться. Все силы уходили на бег.
Ещё пять минут и я понял, что всё, достиг предела. Пора.
Остановился посреди широкой дороги. Оглядел дома вокруг. Заприметил табличку «улица Космофлотская». Убедился, что гражданских вокруг нет, и рухнул на землю. Стал отжиматься. Предстояла битва…
— Думаешь, это поможет? — раздался голос, когда я отжался раз пятьдесят. — Ты здесь совсем один.
Я поднялся на ноги. Татуировки на теле светились зелёным, а передо мной стоял Сарай старший.
— Ты тоже, — пожал я плечами и стал приседать, чтобы довести татуировки до синего цвета.
— Какая самонадеянность, — хмыкнул он, опираясь на трость, — твоё прикрытие занято боем с моими людьми. А ты возомнил о себе слишком много и попал в ловушку. Я…
— А ты похож на сына, он тоже рассказывал о своем гении, — хмыкнул я, и Сарай поджал губы. — Вы же хотите отомстить? Сразиться, так?
— Думаю, хватит, слов, — оскалился он и за навершие вытянул из трости тонкий
— Всем стоять! Вы арестованы! — из проулка вылетел лейтенант Фадеев. — Брось оружие!
Он навел винтовку на Сарая и тот поднял руки вверх. Клинок жалобно звякнул об асфальт.
— Ну, ты и бегать Туров, — лейтенант пытался отдышаться, и держать Сарая на прицеле. — Я еле поспел за тобой.
— Бывает, — ответил я, продолжая приседать. Татуировки медленно начинали менять цвет на синий.
— А я говорил, что сделаю карьеру на тебе? — спросил Фадеев и окинул меня удивлённым взглядом, — эй, ты что делаешь?
Ответить я не успел, из проулка показался капитан Малышев с пятью бойцами своего отряда. Фадеев тут же радостно доложился:
— Господин капитан, я взял Сарая!
— Молодец, Фадеев, только не ори, — капитан не запыхался от бега, он спокойно, будто на прогулке, подошёл к лейтенанту и добавил, — Мить, ты же не был с нами на Крайдополисе, да?
— Никак нет, господ…
Пучок плазмы испарил голову лейтенанта Фадеева. Его тело дёрнулось и, мешком, рухнуло на пенобетон. Запахло палёным.
— Виктор Ярославович, господин, — Малышев опустил к бедру руку с пистолетом и посмотрел на Сарая, — у нас пятнадцать минут. Кончайте Турова, и давайте выбираться отсюда.
Глава 26
Сарай старший поднял клинок телекинезом. Взмахнул им пару раз и, мерзко ухмыльнувшись, посмотрел на меня.
— Что, Туров, удивлён? — его лицо противно сморщилось, а голос стел ехидным до невозможности.
Если он думал, что выказывает превосходство, то ошибся. От этого сочетания хотелось плеваться. А от того, что он, как две капли воды походил на покойного Ярика, только старше возрастом, меня подташнивало.
Не очень приятно, знаете ли, встречать в жизни того, кто после смерти приходил к тебе во снах. Наталкивает на определённые раздумья. И предположение о собственном сумасшествии из них самое безобидное.
— Ты, наверное, сейчас думаешь, как же так? Почему Растеряшев не обнаружил связи Малышева с орденом? Ведь они раскололи Вельминова на допросе, — он вытянул руку с клинком вперёд. Чтобы коснуться меня кончиком лезвия, ему оставалось сделать всего пару шагов. — Я прав, Ростислав?
— Нет, — я прекратил приседать и, коснувшись дужки тактических очков, включил их.
— Зачем ты лжёшь перед смертью? Себя-то не обманывай, — ощерился Сарай. — Хочу, чтобы ты оценил масштаб моих возможностей, всё это, — он развёл руками в стороны, — я устроил, чтобы ты сдох. Орден…
— Вас исключили из ордена, — я слегка отшагнул назад, пригружая ногу для упора. — Думаю, Ракса испугался вашего напора, и избавился от вас не только в альянсе. Да-да, я знаю об этом. Он сам сказал мне.