Лейтенант империи. Часть вторая

Четвертнов Александр

Я хотел возразить. Сказать, что вряд ли он понимает, но осёкся. Это же он сдал братьев Императору. Это он убил брата в столице. Но там были причины…. Получается, он пошёл против рода? Или, наоборот, пытался его сохранить?

Мысли заметались у меня в голове.

Я никак не мог понять, что ответить, как он узнал, или, как мне теперь быть? Похожесть на аристократов пугала. Но и по-другому было нельзя.

В конце концов, я успокоился. Об этом можно подумать потом. Осмыслить, спросить совета у отца или Деда. Поговорить с Лирой. Сейчас важно другое. Проступок я совершил только в мыслях, а Меньшов, предложил мне за мысли индульгенцию.

— Тогда обещания ещё не было, — пожал я плечами, надеясь, что эти слова прозвучат, как извинения, а затем кивнул, — хорошо, я постараюсь.

Валентин Севович в ответ лишь хмыкнул и покачал головой.

— Ты заходи, если что, поговорим, — произнёс он грустно, а Ерастов и Растеряшев непонимающе посмотрели на него.

Сейчас Меньшов напоминал того себя, каким он был на лыжном курорте в столице. Почти открытый, предающийся воспоминаниям, добродушный старик. Который грустил о прошлом, но ни о чём не сожалел.

— Спасибо, Валентин Севович, — кивнул я, ощущая, как внутри меня исчезает напряжение. — Обязательно.

— Значит, у нас сегодня праздник, — Меньшов наигранно радостно хлопнул ладонями по столу и приподнялся из кресла, — мы официально победили орден в нашем округе.

— Мы ещё выясняем, — поспешно

ответил Растеряшев, тоже вставая на ноги, — но на Владивостоке точно, осталось проверить остальные системы. Технология известна…

— Витя, — Меньшов растянул губы в снисходительной улыбке, — не порти момент. Не душни.

Генерал-адмирал достал из ящика стола четыре коньячных бокала. Вытащил трёхлитровую бутыль с янтарным содержимым, и стал разливать напиток.

— Ну, будем, господа офицеры, — он приподнял бокал над головой, — за Империю.

— За Империю, — гаркнули мы.

Ерастов резко выдохнул в сторону, и я поспешил его предупредить:

— Дядь Саш, пей спокойно, а не залпом. Это чайный гриб.

— А? — Ерастов удивлённо похлопал глазами, но я уже пил приятный по вкусу напиток. Квас чем-то напоминает.

— Ростислав Драгомирович, — прежде чем мы ушли, обратился ко мне Меньшов, и тут же отвёл взгляд в сторону, — у меня своих внуков нет… ты не возражаешь, я твоей дочурке передам несколько игрушек в подарок.

— Конечно, нет, — ответил я, не замечая его смущения, — мы и в гости с ней можем к Вам приходить. Ей с Вами понравилось.

— Правда?

— Конечно. Слова «топеда», «киль» и «лоловая акака» она теперь говорит чаще чем «мама» или «папа».

— Лобовая атака, — расплылся в улыбке Меньшов, — серьёзно, так и говорит?

— Так и говорит, — улыбнулся я в ответ, — но к нам с Лирой теперь подползает исключительно с фланга.