Лейтенант

Amazerak

– Погиб? Как? – удивился я. – Когда?

– Застрелили. Менее трёх недель назад. Возле сталелитейного цеха, который мы открыли недавно. Он вышел из машины и... В общем, его больше нет.

– Неожиданная новость... – проговорил я, поражённый до глубины души подобным исходом. – Соболезную. Кто это сделал? Конкуренты?

– Та дрянь, что сбежала после стычки с людьми Капитана. Мы нашли записку на теле. Там было сказано, что это месть. А через неделю погиб ещё один наш человек: застрелили прямо в машине по дороге домой. Через два дня – ещё один. Нас истребляют, и я не знаю,

что нас ждёт. У меня здесь постоянно дежурят парни с оружием. Если та тварь сюда доберётся... Не хочу об этом думать. Тут мои мать и сестра. Мы весь город перевернули с ног на голову – ничего. Но ведь она где-то здесь, она наблюдает за нами, выжидает.

– у и дела... – произнёс я. – Прискорбные новости. Если я смогу чем-то помочь, обращайся.

– Так зачем приехал-то? Какое у тебя дело?

– Мне нужно поселиться где-то ненадолго, спрятаться, чтоб никто не знал о моём местонахождении. У меня кое-какие проблемы с полицией. Есть на примете пара квартир? Естественно, аренду я оплачу. А с долей моей как-нибудь потом разберёмся, пока не думай об этом.

– Квартиры, говоришь? – Ваня секунду подумал. – Найдём. Когда нужно?

– Чем скорее, тем лучше. Ночевать мне негде, а в гостиницу я соваться не хочу.

– Тогда поехали. Тебе одному квартира нужна?

– Нет, не одному, но я бы предпочёл без лишних вопросов. Не то, чтобы я тебе не доверял, но чем меньше людей знает...

– Да-да, я понял, – закивал Ваня. – Никаких вопросов. Поехали.

Он позвал одного из своих мордоворотов, а потом выгнал из гаража новенький бежевый седан, купленный, видимо, совсем недавно, и мы отправились в центр, где находились два доходных дома, которые прежде принадлежали Капитану, а после его смерти перешли в руки Лаврентия Сергеевича.

Водитель остался в машине, а мы с Ваней пошли на четвёртый этаж, где жил управляющий.

– Ты как раз вовремя, – сказал Ваня, когда мы поднимались по лестнице. – Как началась эта проклятая война, с арендаторами стало туго. Кто-то съезжает, у кого-то денег нет платить. В квартиры попроще жильцы нашлись, а вот в самую дорогу уже два месяца никто не заселяется. Там семь комнат. Душевые, спальни, кухня, даже для слуги помещение есть – всё как полагается. Тебе такой подойдёт?

Разбудив управляющего, Ваня взял у него ключи, и мы спустились на третий, где находилась квартира, про которую он говорил. Вторая освобождалась лишь через три дня, и мы пока не могли её посмотреть, но у меня к тому времени появилась идея получше.

Включив электрическое освещение, Ваня принялся показывать мне моё новое жилище. Квартира была просторной, чем-то напоминала ту, в которой я жил в Оханске. Заглянув во все комнаты и убедившись, что вода в кранах есть, я сказал, что сойдёт.

– Насчёт документов завтра управляющий заглянет, – сообщил Ваня. – А пока располагайся. Не буду мешать.

– У меня ещё к тебе одно дело есть, – сказал я.

– Ну? Выкладывай.

– Вас кто патронирует? Птахины?

– Верно. Тот парень, дружинник, с которым ты последний раз приезжал, до сих пор с нами работает.

– Он-то мне и нужен. Я должен встретиться с ним.

Ваня почесал затылок,

покривил рот в раздумьях.

– Да не вопрос, – ответил он, наконец. – Он скоро заехать должен. Правда, я точно не знаю, в какой день. Обычно в начале месяца приезжает. Как будет, я скажу ему, что ты встретиться хотел.

– Ещё раз спасибо, – поблагодарил я Ваню, обрадованный тем, что удача повернулась ко мне лицом. – В общем, как приедет – тут же мне звони. Тут есть вообще телефон?

– Даже два! Так что не вопрос. Ещё нужно что?

– А Птахины уже знают про убийство Лаврентия Сергеевича? – спросил я. – Они что-то предпринимают?

– Да плевать они хотели на всех нас, – процедил с досадой Ваня. – Птахины эти... Думаешь, им не всё равно, кто тут будет рулить? Мы или ещё кто? Им главное, чтобы денежки капали. А руки марать в наших разборках они не станут. Я подниму этот вопрос, когда Андрюха приедет. Буду настаивать, чтоб помогли хоть чем-нибудь, но мне кажется, бояре не захотят впутываться.

Мы направились к выходу, и вдруг Ваня остановился и мрачно произнёс:

– Не знаю даже, что делать. Последнее время думаю выйти из игры. А как?

– Не хочешь дело отца продолжать? – я посмотрел на парня с удивлением.

– Дело отца? – невесело усмехнулся Ваня. – Я честным трудом хочу жить, а не вот этим всем. Думаешь, меня кто-то спрашивал, хочу ли я заниматься бандитизмом? Не хочу и никогда не хотел. Вот только приходится, и я ума не приложу, как отмыться теперь от этого.

Похоже, парень давно хотел кому-то высказаться, облегчить душу, а сейчас увидел во мне подходящую кандидатуру.

– Всё так, – согласился я, – дело это грязное. Честно сказать, рад, что сам не увяз в этом, хотя и собирался. Но понимаешь, в чём проблема: не станешь ты этим заниматься, придут другие и начнут трясти деньги уже с тебя. Этого хочешь?

– Неужели ничего нельзя с этим сделать? – возмутился Ваня. – Должен быть какой-то выход! Неужели боярам так нужны эти наши копейки? У них же земли и заводы. А у нас что? Палёнка, да пара захолустных казино?

– Им нужен контроль. Они запускают свои щупальца, где могут. Это политика. Если не Птахины, то Загорские подомнут под себя подпольную коммерцию в этом регионе. А не захотят Загорские – другие будут здесь хозяйничать. А у вас только один выбор: кому платить. Потому что, кто бы ни пришёл, доить будут именно вас.

– И ничего не возможно изменить?

– Ничего. К сожалению, такова реальность. Пока есть прибыльное дело, найдутся те, кто им будет заниматься. А доить народ – это всегда прибыльное дело.

– Скоты, – буркнул Ваня. – Вилами бы их всех... Ладно, наговорил я тебе всякого. А мне домой уже пора. Свидимся ещё. Я тебе сообщу, как Андрюха приедет.

Как я и обещал своим спутникам, через два часа у нас уже была квартира, и я вернулся на вокзал, чтобы забрать их и перевезти на новое место. Тут я чувствовал себя гораздо спокойнее, чем в Нижнем. Теперь полиции придётся долго нас разыскивать, а за это время я успею связаться в Птахиными и перебраться в более безопасное место – в боярскую вотчину, где уже никакая тайная полиция нам не страшна.