Лгунья
Шрифт:
— Ранхаш Немилосердный! — продолжал хохотать оборотень. — Гроза преступников, которого голым только «тени» и видели! А тут целый город! Надо у дяди Шидая спросить, когда последний раз наш ледяной властелин позволял простым смертным лицезреть своё тощее тело!
Ранхаш помрачнел, но завязывать разговор с идиотом не стал.
— О, моя прелесть, ты здесь! — Викан наконец уделил внимание «невесте» и даже сделал шаг к ней, но Майяри упреждающе зашипела и нащупала за спиной маленькую подушечку. — Чего это она такая возбуждённая? Ты её во сне, что ли, передержал?
— Господин,
Ранхаш устало потёр лоб, тяжело вздохнул и махнул рукой.
— Корми.
Оборотень тут же расплылся в благожелательной улыбке и потопал к креслу. Майяри аж на спину забралась от него, но медведь подхватил её огромными ручищами под мышки и потащил брыкающуюся девчонку в сторону кухни.
— Нет! Я не хочу! Мне не туда нужно! — чуть ли не плача кричала девушка.
— Туда-туда, — рокотал Давий. — Сейчас поешь и баиньки. Нормальные баиньки, а не эти… шидайские!
— Давий, мне кажется, ей в уборную надо, — ухмыльнулся Викан.
Домоправитель удивлённо посмотрел на раскрасневшуюся девушку и опустил её на пол.
— Чё сразу-то не сказала? — укорил мужчина. — Топай давай в свою прежнюю комнату, а потом обратно спускайся. Как раз в себя придёшь и немного успокоишься.
Успокаиваться Майяри уже начала. В её голове появились удивлённые мысли: что это она устроила некрасивую истерику? Да, харена хотелось убить, внутри тугим узлом скручивались страх и злость из-за отсутствия сил, но нужно держать себя в руках.
Тряхнув головой, девушка уже осознаннее посмотрела на мужчин и наконец заметила свой мешок, лежащий под креслом. Глаза её возмущённо округлились. Камни лежали так близко, а харен осмеливался заявлять, что не отдаст их ей? Слегка утихшее возбуждение опять разгорелось, но только Майяри открыла рот, как мужчины вдруг разом вскинули головы и хищно повернули головы в сторону окна. На улице мелькнула тень, и тяжелое тело врезалось в створку. Стекло с оглушительным звоном треснуло, и внутрь впрыгнул гигантский, седой как лунь волк жуткой наружности. Раздался детский визг, и зверь, угрожающе припав на передние лапы, ощерился. Глухой утробный рык вырвался из его груди. Он выглядел настолько диким и взбешённым, что Майяри почувствовала, как внутри завязывается ледяной ком неконтролируемого ужаса.
Едва волк поднял лапу, чтобы сделать первый шаг, как Викан метнулся к девушке и, взвалив её на плечо, вихрем взлетел вверх по лестнице. Приподнявшая голову Майяри успела увидеть, что зверюга с рёвом метнулась к неподвижному, даже какому-то покорному харену, а в следующий миг она уже оказалась стоящей в своей прежней комнате за спиной господина Викана. Из-за двери раздался холодящий душу рык, опять взвизгнул перепуганный ребёнок и клацнули зубы. Последнее Майяри впечатлило сильнее всего. Накатила оторопь, и она застыла на месте, испуганно хлопая глазами.
Викан бдительно, с совершенно серьёзным лицом прислушивался к тому, что творилось за дверью. Похоже, зверь метался по холлу и с ним пытались справиться. Громыхала
— Шидай, зараза ты такая! Ты чё творишь, долбанная наседка?! Внучка мне до мокрых штанов перепугал… Куда полез?! Не ломай мебель, старый хрен! Ранхаш, а ну пшл отсюда! Больше мешаешь, чем помогаешь!
Раздался очередной взбешённый рык, перешедший в полузадушенный возмущённый скулёж. Некоторое время после этого почти ничего не было слышно, затем раздались тяжёлые шаги на лестнице. Выждав ещё немного, Викан приоткрыл дверь, и Майяри с ужасом уставилась на господина Давия, который, зажав пасть волка могучей ладонью, тащил извивающуюся зверюгу под мышкой.
— Ну-ну, дружище, — со вселенским спокойствием рокотал домоправитель, — сейчас посидишь, в себя придёшь…
Оборотень со своей ношей скрылся из поля зрения, и совсем рядом раздался звук открываемой двери. Затем что-то тяжело бухнулось на пол, и створка быстро захлопнулась. И вовремя! Зверь, видимо, врезался в закрывшуюся дверь всем телом: стена аж затряслась. Майяри вздрогнула. Викан подмигнул ей.
— Не боись, смежную дверь лапами он открыть не сможет. Она хитрая, — утешил он перепуганную девчонку. — Ты побудь здесь, в уборную сходи, а я посмотрю, что дядя там натворил, — с этими словами мужчина покинул комнату.
— Смежную дверь? — Майяри похолодела ещё сильнее. — Стойте!
Но оборотень уже вышел, оставив её наедине с пониманием, что в соседней комнате взбешённый дикий зверь.
— Эй, Ранхаш, куда он тебя цапнул? — раздался снизу гулкий голос. — В ляжку? Да повернись ты, чё как мальчишка?
На некоторое время воцарилось озадаченное молчание, нарушенное восхищённым присвистом Викана.
— Брат, да он тебе чуть всю задницу не оттяпал! Суров дядя на наказания… — сочувствия в голосе оборотня не было ни на грамм.
— Ничего не оттяпал! — заступился за Шидая Давий. — Прихватил ягодичку малость зубами! Сам и залечит… когда в себя придёт.
Волк опять попытался вынести крепкую дверь телом и разъярённо завыл на весь дом.
Глава 56. Запах огня
Остаток ночи и утро прошли без сна. Поспать-то все хотели, даже Майяри, у которой после сытного ужина просто слипались глаза, но запертый волк так тоскливо и громко выл, что уснуть было невозможно. Майяри даже перестало пугать такое соседство, уже хотелось ворваться в комнату и что-нибудь сделать со зверем. Пару раз к двери подходил господин Давий и пробовал угомонить волка.
— Шидай, совесть поимей! — возмущённо ворчал оборотень. — Утихомирься уже и оборачивайся.
Слово «совесть», видимо, зверю было незнакомо: вой стал ещё более тоскливым и проникновенным.
Умолк он, только когда в коридоре раздались тихие шаги, затем скрипнула дверь спальни и раздался размеренный голос. Майяри не различила слов, но поняла, что в гости к зверю явился укушенный харен. Волк тонко, вроде бы даже радостно и в то же время недовольно взвизгнул, и наступила долгожданная тишина, в которой Майяри наконец-то смогла уснуть.