Лгунья
Шрифт:
Господин Ранхаш сидел во главе стола и, несмотря на безэмоциональное выражение лица, казался довольным. А вот вечно весёлый господин Викан был мрачен, растрёпан и в своей тарелке больше перемещал еду от одного края к другому, чем действительно ел.
— Доброе утро всем! — пропел сияющий Шидай, проходя в трапезную и усаживаясь на стул справа от Ранхаша, как раз напротив Майяри.
Следом за ним зашёл господин Давий со столовым прибором для него и корзиной свежеиспечённых булочек.
— Викан, ты заболел, что ли? — подозрительно
— Что ты! — отозвался Шидай, с предвкушением потирая руки и принюхиваясь к аппетитным запахам. — Полностью здоров, а скоро будет ещё здоровее. Я прописал ему воздержание недельки на две, — лицо Викана стало совсем кислым. — А то он в последнее время нервничает много.
— Дядя! — Викан посмотрел на лекаря почти умоляюще.
— Что дядя? — не смилостивился Шидай. — Всё для твоего же блага. Вкусишь спокойствия, а то ходишь вечно озабоченный… проблемами. А тут нет проблем, нет забот.
Судя по взгляду мужчины, он мечтал о проблемах. Майяри не удалось сдержать смешок, и Шидай перевёл взгляд на неё. Весело подмигнул ей, посмотрел на её тарелку и вдруг возмущённо округлил глаза.
— Давий! Зачем ты дал ей так много яиц? Столько яиц есть вредно!
Майяри напряглась, а Давий озадаченно взглянул на лекаря.
— Чё вредного-то? Она же ест, и с каким аппетитом ест! Может, ей в организме этого… чего-то жёлтого не хватает.
Девушка аккуратно подцепила вилкой один из кусков, намотала его на зубцы и не очень торопливо, но всё же достаточно быстро засунула в рот.
— Да ей плохо станет! — продолжал возмущаться Шидай.
— Да она их по десятку в день съедает и ничего, — упёрся в свою очередь Давий.
— Сколько? — опешил лекарь.
— Шидай, девчонка невесть сколько времени впроголодь жила, ей сейчас всё на пользу.
— Ты б ей ещё вино наливал! — вспылил Шидай.
— Так не пьёт же, — развёл руками Давий.
Викан хохотнул, и лекарь бросил на него недовольный взгляд и с угрозой протянул:
— Может, тебя три недели полечить?
— Не стоит, — остановил его Ранхаш. — Викан сегодня уезжает.
— С чего бы? — огрызнулся брат. — Не забывай, я здесь по указу деда.
— Я помню, — смиренно отозвался харен. — Тебя же отправили мне в помощь. Тут как раз появилось одно очень хорошее дело. За городом. В лесах.
Глаза Викана полыхнули яростью, а губы сжались до белизны.
— О, как замечательно! — одобрил Шидай. — Лес, свежий воздух, тишина и покой… Именно то, что тебе сейчас нужно!
Викан выдохнул воздух сквозь зубы, но нашёл в себе силы усмехнуться.
— Радуйтесь-радуйтесь, — мстительно протянул он. — Обошли со всех сторон. Но я же вернусь и…
Он перевёл взгляд на Майяри. Девушка в этот момент как раз промокала губы салфеткой и на взоры мужчин ответила недоумением.
— Ты их все съела? — ужаснулся Шидай, увидев её чистую тарелку.
— Я
— Ой, — умилился Давий, — может, тогда ещё кашки?
Кашку Майяри уже не хотела, но, глядя на сияющее радостным ожиданием лицо домоправителя, отказываться побоялась.
— Можно, — неохотно выдавила она.
[1] Гаварий — мэр, губернатор города.
Глава 61. Украденное
В кабинет харена Майяри зашла, едва сдерживая злорадную улыбку, но уголки губ всё равно подрагивали, что не укрылось от глаз оборотня.
— Как вам только это удалось? — Ранхаш тяжело вздохнул и кивнул на свободное кресло.
Майяри была невероятно горда собой. Прошло меньше недели, а она уже возвращается в школу. Харен, наверное, думал, что господин Шидай станет непреодолимым препятствием для её скорого возвращения к учебе, но девушка поразила даже себя!
После строжайшего запрета на яйца Майяри сильно опечалилась. Господин Давий тайком подсовывал ей запретное угощение, но Майяри на всякий случай продолжала печалиться. Господин Шидай не мог не обратить внимания на её грустное личико и живо заинтересовался причиной. Признаваться, что это всё из-за каких-то яиц, не хотелось, и девушка скомкано наврала, что, мол, скоро Обновление Года, в школе в это время очень весело, празднично, а она тут сидит. В четырёх стенах. В окружении одних мужчин, если не считать кухарку, с которой Майяри почти не сталкивалась.
Выслушав тоскливое признание, лекарь сжалился и дозволил прогулки в саду, которые ничуть не развеяли печали его подопечной. Разговоры о том, как весело тут будет на праздник, тоже её не развеселили. Даже обещание натащить кучу огненных цветов тоже не вызвало воодушевления.
— Верёвки из меня вьёшь, — недовольно пробурчал господин Шидай сегодня утром. — Можешь на оставшиеся три дня учёбы вернуться в школу, повеселиться со своими взбалмошными друзьями, но следующие два дня до Обновления Года и праздники после проводишь здесь! Простуду твою мы задавили, но организм у тебя не окреп. Посмеешь опять пораниться или подхватить какую-то заразу — до весны из дома не вылезешь, ясно?
Обрадованная Майяри заверила, что ей всё ясно. Это лучше, чем сидеть дома и изо дня в день ожидать невесть чего. Она даже успела пожалеть об отъезде Викана. Он хотя бы немного разгонял скуку. Сидишь в комнате, пялишься в окно, а в голове мысли одна дурней другой. Неопределённость раздражала. Поэтому Майяри боялась будущего больше, чем настоящего и прошлого, в которых ей почти всё было известно.
— Я бы предпочёл, чтобы вы остались здесь до начала следующего года, — честно заявил харен. — В городе царит предпраздничная суматоха. Организовать в таких условиях ваше похищение не так сложно.