Лицедеи Гора
Шрифт:
— Конечно, конечно, — пробормотал Петруччо, с тревогой озираясь вокруг себя. — И что Вы предлагаете?
— Интересно, что это за облако пыли вон там на дороге, — полюбопытствовал Чино, смотря вдаль.
— Не вижу никакой пыли, — сказал Петруччо, с тревогой вглядываясь туда же.
— Вероятно, моё воображение разыгралось, — отмахнулся Чино.
— Думаю, Вы могли бы дать мне что-то прямо сейчас, — предложил Петруччо.
— Признаться, мы несколько затруднены сейчас в наличных деньгах, —
— Но у Вас есть золото, — напомнил Петруччо.
— Но Вы же не хотите, чтобы Вам заплаченными в фальшивыми монетами, или украденным золотом, не так ли? — недоверчиво спросил Чино.
— Нет, конечно же, нет, — ответил Петруччо.
— Могу предложить пари, — заявил Чино, доставая монету. — Орёл или решка?
— Орёл, — выбрал Петруччо.
Чино подкинул монет, посмотрел на неё, и засунул обратно в кошель.
— Решка, — объявил он.
— Эй, я же не видел монету! — возмутился Петруччо.
— Да вот она, — сказал Чино, выудив монету, и продемонстрировав её реверс, сказал: — Решка.
— Ты прав, — разочарованно признал Петруччо.
— Вы предпочли бы другую ставку? — поинтересовался Чино.
— Да, — сказал Петруччо.
— Я задумал число между единицей и тройкой, — сказал Чино.
— Два! — крикнул Петруччо.
— Сожалею, — пожал плечами Чино. — Я задумал два и семь восьмых.
— Капитан Петруччо, — взмолилася Ровэна. — Можно мне говорить!
— Конечно, — позволил Петруччо.
— Не дайте этим мошенникам обмануть Вас, — закричала она. — Я уверяю Вас, что мы — на самом деле свободные женщины.
— Ты уверена? — спросил Петруччо.
Сейчас, когда он проиграл в пари, у него, очевидно, появилось желание пересмотреть тот вопрос, с которого всё началось.
— Да, — заплакала она. — Не стоит обманываться нашей нагло обнаженной плотью, нашими унизительными позами, цепями на наших шеях, которые нацепили на нас это негодяи!
— Хм, интересно, — задумался Петруччо.
— Ну, Вы же знаете характер гореанских рабовладельцев, — быстро заговорила она. — Неужели Вы думаете, что, если бы мы действительно были рабынями, мы бы ходили без клейм и ошейников? Рабовладельцы не склонны быть столь снисходительными, со своими женщинами!
— Ты Лана скоро узнаешь, — прошипел Чино, — и даже более ясно и ярко, чем Ты могла бы представить себе, насколько верно то, что Ты сейчас сказала.
Женщина горько застонала.
— Я в раздумьях, — сообщал Петруччо зрителям. — Всё же я думаю, что, как солдат, должен быть готов к немедленным и решительным действиям.
И капитан, повернувшись к Чино и Лекчио, трубным голосом заревел:
— Держитесь, жулики! Я подозреваю Вас в обмане! Сейчас вы Вы ответите мне за это. Дрожите! Тряситесь! Трепещите
Он попытаться вытянуть его большой деревянный меч из длинных ножен, волочившихся позади него. Как и принято для этого персонажа, меч, казалось, застрял. Чино, а затем и Лекчио принялись помогать Петруччо, постепенно, дюйм за дюймом освобождать его устрашающих размеров деревянный клинок.
— Спасибо, — поблагодарил Петруччо, вытирая пот со лба.
— Всегда рады помочь, — хором ответил Чино и Лекчио.
— А теперь, трусливые слины, — воскликнул Петруччо, задирая вверх своё неуклюжее оружие, наконец освобождённое из плена собственных ножен, — прочь отсюда!
— Отлично, — сказало Чино. — За мной, девушки.
— А ну, стоять! — крикнул турианец.
— Ну, что ещё? — вздохнул Чино.
— Отдайте мне этих бедных оклевётанных женщин!
— Оклевётанных женщин? — удивился Чино, осматриваясь вокруг.
— Они не рабыни, — провозгласил Петруччо. — Они — свободные женщины!
— Но ведь все женщины — рабыни, — заметил Чино. — Просто у некоторых пока нет ошейника и клейма.
— Спасите нас! — воспрянув духом, закричала Ровэна.
— По закону, они ещё не рабыни! — заявил Петруччо.
— Даже если они перед законом пока не рабыни, то это не аргумент, эта мелочь может быть исправлена ещё до заката, — успокоил его Чино.
— Отдайте их мне, — помрачнев, потребовал Петруччо.
Он гордо стоял на сцене, опираясь остриём меча в подмостки, одной рукой держась за эфес, который оказался на уровне его головы. Другой рукой он привычно накручивал усы.
— Если Вы сдадите их мне быстро и без сопротивления, у меня может возникнуть желание не забирать Ваши никчёмные жизни.
— Это, в натуре, справедливо, — пробормотал Лекчио, отступая.
— Мы были бы счастливы, отдать их, — заявил Чино, не обращая внимания на своего партнера.
— Хорошо, — обрадовался Петруччо, перехватывая меч левой руке, и принимаясь теребить усы правой.
— Но, к сожалению, — продолжил Чино, — мы не можем, согласно нашим кастовым кодексам, сделать это без борьбы.
— Что? — спросил Петруччо, слегка побледнев.
— Я очень сожалею, — сказал Чино, — но кодексы портных очень строги в таких вопросах.
— Правда? — вздрогнув, спросил Петруччо.
— Само собой, — ответил Чино. — Мне очень жаль, но мы кажется должны сцепиться с Вами кровавой схватке.
— Вы уверены? — поинтересовался Петруччо.
— Да, — твёрдо заявил Чино. — Но не стоит обвинять в этом меня. Это не моя вина. Вы же знаете, как бескомпромиссны кодексы.
— Хватит ли нам бойцов для организации схватки? — уточнил Петруччо.