Лицедеи Гора
Шрифт:
— Заходи, — пригласила она меня.
Я раздвинул портьеры и, войдя в приватную зону отпустил их, позволив упасть, закрывая вход. Остановившись в нескольких футах перед ней, я осмотрелся. Пол шатра был застелен шёлком и усыпан подушками. Я стоял прямо, скрестив руки на груди, и рассматривал её. До меня донёсся тонкий аромат её духов.
— У Тебя есть моё разрешение встать на колени, — сказала она.
Я не пошевелился, оставшись на ногах, и продолжил рассматривать сидящую передо мной женщину.
— Между прочим, там, у входа в шатёр стоят охранники, — напомнила она.
Пожав плечами, я опустился на колени, и упёрся руками в бёдра.
— У Тебя широкие плечи, узкая талия, — оценила она. — Мощные бёдра. Руки длинные, крепкие.
— Пожалуй, сейчас я нахожусь в неудобном положении, — заметил я, — ведь Вы скрыты под вуалью, и полностью одеты.
— По крайней мере, от Тебя больше не несёт рыбой, — добавила она.
— Это точно, — согласился я.
— Именно так Тебя и остальных вывезли из Порт-Кара, — объяснила она. — Мы усыпили Вас, одного за другим, и перетащили в лодку. Потом раздели, заковывали в цепи. И каждого в отдельности упаковали в бочку с двойным дном, а сверху закидали соленой рыбой парсит. Маленьких отверстий в стенках бочек хватило, чтобы Вы не задохнулись. А сами бочки закрыли и опечатали.
— Надо признать, что захват был спланирован умно и совершён грамотно, — не мог не признать я.
— Спасибо, — сказала она, довольная собой.
— Значит, Вы — женщина работорговец? — поинтересовался я.
— Нет, — рассмеялась она, — хотя я уверена, стоит мне захотеть, и я добьюсь успеха в этом бизнесе.
Большинство женщин работорговцев, кстати, не участвуют в захватах рабов. В целом, это слишком опасное занятие для них. К тому же нельзя исключать вероятности, что работающие на них мужчины могут просто добавить свою хозяйку к цепочке с пленницами. Таким образом, большинство женщин занятых в этом бизнесе, находятся в городах, где они владеют или управляют торговыми домами. Там они покупают и продают рабов и рабынь, берут или сдают их в аренду, дрессируют их, и так далее. По статистике, женщин работорговцев очень немного. Всё же большинство гореанских женщин имеют тенденцию быть женственными и привлекательным, а большинство мужчин на Горе сильны и мужественны. Соответственно, в таком бизнесе как работорговля, обычным делом является то, что женщина работорговец рано или поздно, обнаруживает ошейник на своём собственном горле. И тогда она беспомощно стоит под плетью, как любая другая женщина, кем она собственно и является.
— Скорее, я всего лишь скромная хозяйка маленькой рабочей цепи, — заявила она.
— Довольно странно, для человека такого рода занятий, добывать рабочих подобным способом, — заметил я.
— Это дешевле, чем покупать их, — пожала она плечами.
— С этим, конечно трудно поспорить, — признал я.
Честно говоря, я не поверил, что эта женщина на самом деле могла быть хозяйкой рабочей цепи. Тому было много причин. Во-первых, очень немногие женщины, занимаются этим родом бизнеса. Во-вторых, она не показалась мне опытной в обращении с мужчинами, например, в нашей текущей ситуацию, я легко мог достать её и убить или захватить, чтобы использовать в качестве живого щита при побеге. В-третьих…, ну не было в ней жёсткости женщины, которая долгое время занималась такой деятельностью. В-четвертых, её шатёр не предполагал вкусы и предпочтения такой женщины. В-пятых, её одежды однозначно выдавали её тщеславие и вкус к вычурной роскоши, склонность к потаканию собственным слабостям и показной утончённости, что вряд ли, могло быть характерным в женщине этого направления бизнеса. Добавим сюда весьма скромное количество охранников под рукой, которых было всего пятеро, что было явно недостаточно, для контроля нормальной бригады рабов, хотя бы исходя из минимально необходимого для их числа, для обеспечения ночного дежурства. Да не было у неё никакой рабочей бригады, за исключением тех пятнадцати мужчин, которых она похитила в Порт-Каре! Такая бригада обычно состоит из пятидесяти — ста мужчин, а некоторые насчитывают целых пятьсот или тысячу
— Что Вы использовали, чтобы усыпить нас? — поинтересовался я.
— Порошок Тассы, — не стала скрывать она. — Его в бурдюках моих мужчин, хватило бы для кайилиаука.
— И сколько же времени мы были без сознания?
— Пять дней. А чтобы вы не умерли, вас через трубку кормили бульоном с подмешанным порошком тасса, — сообщила она.
— Где мы находимся? — спросил я, впрочем, мне это было прекрасно известно, но хотелось бы узнать, что именно скажет она.
— Я думаю, что это забавней держать Вас в неведении, — уклонилась она от ответа.
— Как Вам будет угодно, — пожал я плечами.
С того места где наш караван был прикован цепями, к двум столбам, вдали мы могли рассмотреть Горы Сардара. Их невозможно было не узнать. Первым делом я предположил, что эта женщина должна быть агентом Царствующих Жрецов. Но при этом, кажется, что она меня не признала. Кроме того, вместе со мной были ещё пятнадцать захваченных мужчин. Если она действительно агент Царствующих Жрецов, то мне показалось достаточно смешным то, что она до сих пор поняла, кем был тот, кто оказался на её цепи.
Кстати, то, что мы оказались столь недалеко от Сардара, всего после предполагаемых пяти дней бессознательного состояния, и последующих двух дней пешего путешествия, да ещё и с её фургоном за плечами, также шло в копилку маловероятности того, что она была хозяйкой рабочей бригады. Ну невозможно, было преодолеть такое расстояние от Порт-Кара до Сардара в столь короткое время, если бы большую часть пути нас не несли в тарновых корзинах. Кому придёт в голову транспортировать обычных чернорабочих рабов таким способом! Но, два дня назад, нас разбудили, и мы продолжили двигаться пешком. По-видимому, всем должно казаться, по крайней мере, около Сардара, что мы действительно были рабочей цепью. Женщина, как мне казалось, скорее всего, должна была работать на Царствующих Жрецов. Но с другой стороны, выяснилось, что она знала, кто я такой. Это говорило в пользу того, что к Царствующим Жрецам она никакого отношения не имела. В конце концов, я не исключал вероятности того, что она была работорговцем, и её намерением было продать нас, к своей выгоде, на Ярмарке Ен-Кара. Но тогда, мне было не понятно, зачем она прибегла к этой отговорке, что она якобы была простой хозяйкой обычной рабочей цепи. Пожалуй, мне стоило повременить с её захватом и бегством, По крайней мере, пока.
— Как Тебя зовут? — спросила она.
— Как меня только не называли, в разное время, и в разных местах, — уклонился я от прямого ответа, сказав при этом чистую правду.
— Ах, да, — кивнула она, — знаю я ваш сброд из Порт-Кара. Все вы — жулики, пираты, воры и работорговцы. Думаю, что назову Тебя — Бринлар.
— А как мне обращаться к Вам? — уточнил я.
— Называй меня — Госпожа, не ошибёшься, — усмехнулась она.
— Как получилось, что Вы организовали свой захват в Порт-Кар?
— Я была там по делу, — сказала она, — а в связи с карнавалом, решать такие вопросы оказалось очень удобно.
— Полагаю, что Вы могли бы быть с Тироса или с Коса, — осторожно закинул я удочку, назвав два островных убарата, бывших в состоянии перманентной войны с Порт-Каром.
— Нет, — сказала она.
Её ответ, если он был правдив, добавлял ещё больше уверенности, что она была на стороне Царствующих Жрецов.
— Но при этом, безусловно, мои симпатии на стороне Коса и Тироса, этих цитаделей прогресса на Тассе, оплотов просвещения и цивилизации. В связи с этим мой выбор места охоты показался мне самой достаточно забавным. И надо признать, этот выбор оказался полностью оправданным, тем каких красавчиков мне удалось там изловить.