Лицензия на убийство
Шрифт:
А дальше всё происходила будто в тумане. Надо отдать должное сотрудникам ФСЧН — из них бы вышли отменные психологи. Так подтолкнуть человека на убийство, заверив его в том, что это необходимо не только ему, но и всем, — могли только они.
Утром Симона проснулась в отличном настроении. День показался ей как никогда солнечным и ясным.
Она нисколько не смутилась, когда при встрече с Офелией увидела у той слёзы на глазах. Ни что в ней не аукнулось, нигде не ёкнуло, не отпечаталось эхом сожаления.
— Привет, Офелия. Сегодня такой классный день! Ты чего такая грустная?
Когда это я успела научиться лести? — промелькнуло
— Адам ушёл с группой представительных лиц, которые явились к нему ночью, и так до сих пор и не вышел на связь. Это всё лицензия. Его убрали по ней. Я знаю. У него были недоброжелатели, точнее недоброжелательницы. Он же такой красавчик! Был…
— Подожди, может он с друзьями куда рванул. Нельзя сразу думать о плохом. Симона говорила сейчас всё это так спокойно, словно речь шла о чём-то банальном и неважном, а не о живом человеке. Ничто в ней не выдало волнения.
— Нет. Он обязательно дал бы мне знать! Как мне теперь жить, подруга?
Симоне было лестно вновь слышать это слово. Всё возвращалось на круги своя.
— Надо просто жить дальше. От лицензии никто не застрахован. Такие сейчас порядки. Но у тебя есть я и я всегда рядом, помни это.
— Спасибо, Симона.
Офелия вновь расплакалась.
— Я и не знаю, что бы без тебя делала. Мне, честно признаться, жить не хотелось, но я найду в себе силы пережить это.
— Конечно, подруга.
Надо добавить, что будущее поколение людей не так близко к сердцу принимало известия о смерти близких. Это было чем-то обыденным. К этому готовили ещё с юных лет. К самой смерти относились проще. Считалось даже дурным тоном показывать свою скорбь на людях. За одно это могли упечь в психушку. Конечно, в душе почти каждого при этом событии рождалась буря, но её всячески старались задушить, подавить, оставить в себе, но только не показать.
Симона лукаво улыбнулась ей в ответ. Они с Офелией снова подруги, а тот, кто перейдёт между ними дорогу — горько пожалеет.
— Ты завтра чем занимаешься? Я бы хотела вернуться к урокам греческого языка.
Глава 12
Эти глаза напротив
Натаниэль Грим сидел в своей комнате и читал. Погода за окном была замечательная, но идти никуда не хотелось. Он и сам точно не знал с чем это было связано. Упоение победой давно прошло, но радость всё равно оставалась. Ловко он разобрался с этим задавалой-Фаустом. Последний всё пытался наладить контакт, навязаться в друзья, но Натан вежливо находил причины отвергать любые его предложения. Натан просто его боялся. Он не верил в то, что Фауст смириться с поражением. Он не из таких. Он обязательно нанесёт удар, который нужно будет постараться упредить. Дружба? Как же! Вряд ли ты захочешь дружить с тем, кто нанёс тебе такое оскорбление. Завсегдатай шахматного клуба терпит поражение от какого-то студентика ниже его по касте. Такое надо уметь простить. По крайней мере хотя бы себе.
На дворе лето и солнце, но именно сейчас Натан как никогда нуждался в занятиях, в учёбе — лишь бы отгородиться от внешнего мира. Фауст стал для него костью в горле. Подсознательно он чувствовал, что от него может исходить опасность. Да и что мешало нарушить данное ему слово и убрать его по тихому. Он вдруг представил, какого это оказаться по другую сторону баррикад: быть не тем, кто заказывает человека, а тем, кого заказывают. От этой мысли он
— Надо сходить куда-нибудь и развеяться — сказал он самому себе.
Натан отложил в сторону книгу, которую всё равно не мог читать, бросил взгляд в окно, где во всей красе плескалось лето и заглянул к брату в соседнюю комнату, который играл в компьютерную игру.
— Я пойду погуляю, Майк. Купить тебе мороженное?
— Да, купи.
— Шоколадное или ванильное?
— Шоколадное.
— Хорошо. Я скоро.
— Угу.
Натан вышел на улицу. Было почти полдень — самая жара. Но Натан любил жару и не видел в ней для себя никакой проблемы, в отличие от толпы, которая спасалась от неё всеми возможными способами. Одни жадно глотали очищенную химическую воду, другие — искали тень, боясь даже приближаться к солнцепёку, третьи — поглощали искусственное мороженное. Это если не учитывать самого фактора толпы, который просто лишал человека свежего воздуха. В небе было видно несколько оропланов, служащих для увлажнения воздуха, но их работа казалась Сизифовым трудом.
Натан хотел было пойти в парк, но в это время года там было как никогда много народу. Он не хотел ловить на себе чьи-то взгляды, слушать мерную работу уборщиков-роботов, не хотел смотреть на искусственные деревья и представлять себе, что они живые. Живые деревья он видел в ботаническом музее. Они произвели на него огромное впечатление. Они были совершенно другими, отличными от этих синтетических подделок. Они пахли чем-то необычным, были шероховатыми на ощупь, они росли и это было заметно, когда приходишь в музей спустя какое-то время. То же самое дерево преображалось, становилось красивее, ярче, больше… Не то что эти синтетические столбы: без запаха и без каких-либо видоизменений. Одна только жалкая пародия. Но всех, казалось, это вполне устраивало. Сила привычки способна мириться с любыми, даже ужасными по своей сути вещами. И все смирились — однажды и бесповоротно.
Натан направился в кафе ''Луна''. Он бывал здесь пару раз со своими приятелями по колледжу. Один раз пил кофе вместе с отцом. Тогда у них был очень неприятный разговор, но Натан предпочитал об этом не думать. Сегодня прекрасный погожий день и было бы глупо сейчас вспоминать о чём-то плохом.
Натан забился в самый угол и вопреки внутренней установке, казалось, ушёл в себя. Только спустя время он понял, что сидит в кафе и надо бы сделать заказ. Натан заказал имбирный лимонад со льдом и кофейное мороженное. Он даже не догадывался, что за ним пристально и с любопытством следила пара голубых глаз.
***
Симоне Ласвелл тоже не сиделось этим прекрасным летним днём дома. Её тянуло на улицу. У неё были небольшие дела утром, но она быстро с ними разобралась.
На душе у Симоны пели птицы. Она была просто счастлива, что теперь у неё снова наладились отношения с подругой. Офелия даже стала ещё более к ней внимательна. Они целые вечера проводили вдвоём.
Симона была консультантом по продаже недвижимости на неполный рабочий день, что оставляло ей массу свободного времени. Практически вся её работа была по галаграфону. С ней связывались клиенты, которые хотели прикупить квартирку или домик, а она давала им всевозможные рекомендации, где и что именно сейчас будет выгодно купить. Иногда приходилось ''выезжать'' на объект, но с помощью кабинок персональных телепортеров это не занимало, как правило, много времени.