Личико ангела
Шрифт:
– Так что вы проведете этот вечер со мной, Эрин?
– повторил Симоне, взглядываясь в побледневшее лицо.
Эрин на секунду показалось, что она ослышалась. Либо сошла с ума. Скорее всего, именно это, поскольку ее глупые мечты о принце на белом коне начали сбываться.
Осознав, что она устроилась на мужских коленях, то Эрин покраснела до корней волос и подняла восхищенный взгляд на мужчину.
В черных, коротко
У последнего черные глаза всегда светились теплом и дружелюбием, а у его брата в глубине зрачков горел дьявольский огонь, проникающей ей прямо в сердце.
Эрин с трудом сглотнула слюну и попыталась встать, но сильные мужские руки продолжали держать ее за талию, отчего тепло разливалось по телу.
Симоне Романьоли приглашает ее провести с ним вечер -это предел ее фантазий и мечтаний, ведь не секрет, что Эрин много читала и слышала от синьоры Романьоли о нем, но чтобы так близко оказаться с ним...
Даже очень близко.
– Что вы сказали?
– недоуменно пробормотала Эрин, невольно вдыхая аромат магнолий и кофе, исходящий от итальянца.
Он насмешливо изогнул бровь:
– Ужин. На моей вилле.
Так, похоже, ей надо обратиться к психологу, ибо ей кажется, что в данную минуту Симоне не только пригласил ее поужинать, но и медленно почти незаметно гладил ее по спине.
– Я не...-начала Эрин, но очередной крик прервал ее речь, и крепко прижавшись к мужчине, она уже не плакала, а просто вздрагивала от каждого вздоха.
Эрин чувствовала себя виноватой, потому что позвони она вовремя в "скорую", то сейчас бы синьора Романьоли так не мучилась.
Эта женщина сделала для нее столько добра: из многих опытных претенденток роль няни для Берто, она выбрала ее, двадцати двухлетнюю бывшую студентку медицинского института в Париже, разрешила жить в их доме, предоставляя все удобства, а Эрин такой ценой оплатила ей.
. Они забились в огромное кресло и, как пара впадающих в спячку зверьков, находили успокоение от близости друг друга. Сначала они напряженно прислушивались, но когда Алессио закричал: «Нет, нет!» Эрин привалилась к Симоне. Она уже больше не могла плакать.
– Мама -закричал Берто, проснувшись и начиная плакать.
Соскользнув с колен Симоне, Эрин быстро подошла и подхватила мальчика на руки, укачивая его.
– Успокойся, petit tigre -прошептала она, поцеловав мальчика в макушку.
– Petit tigre?
– переспросил Симоне, подходя к ним. Никто до этого не употреблял ласковые слова на ином языке, кроме итальянского,
– Нет, bambino, нельзя так обращаться с няней -притворно пригрозил пальцем Симоне, и племянник поспешно исправился и потянул руки к дяди -Иди ко мне.
– Вы ловко умеете находить общий язык с детьми, а у вас есть ребенок?
– выпалила Эрин, прикусив нижнюю губу.
Его глаза потемнели, а губы нервно поджались.
На протяжении двадцати лет никто не касался темы о ребенке, зная насколько больно отражалась она в его сердце.
У него должен был быть ребенок, если только бы не Сицилия, его жена, которая убила его сына еще до рождения.
А Симоне так хотел этого ребенка, дабы дать ему всю отцовскую любовь, которой сам был лишен.
– Нет -отрезал он, ставя Берто на пол и присев возле него на корточки.
Эрин залюбовалась его мощной фигурой. Бордовая шелковая рубашка обтягивала его мускулистый торс и широкие плечи, а черные джинсы подчеркивали его сильные ноги и узкие бедра.
Не мужчина, а мечта любой девушки.
– Мамочка!
– воскликнул Берто, увидев выходящего из палаты отца. Лицо Алессио Росамьоли сияло от гордости и счастья.
– У нас девочка -сообщил счастливый отец, поднимая сына на руки и направляясь обратно к жене -С Мэнди все в порядке -бросил через плечо он.
Эрин облегченно вздохнула, но тут же почувствовала на своей талии мужские руки, притянувшие ее к крепкой груди.
– Ужин не отменяется, preziosa la mia -прошептал ей на ухо Симоне, ведя к выходу из больницы.
Эрин решила, что ничего плохо не случится, если она просто поужинает с братом босса, тем более она не брала ни крошки в рот около двадцати часов, отчего желудок недовольно урчит.
ГЛАВА ВТОРАЯ.
Черный "бугатти" плавно притормозил у роскошный виллы, выложенный из белоснежного мрамора, по бокам ее окружали статуи древнеримских богов. Гранитный Фонтан в форме Купидона переливался в лунном свете.
Она позволила ему вытащить себя из машины и особо не протестовала, когда он подтолкнул ее к пристроенному к виле зеленому садику.
– Вы заранее все продумали?
– прищурившись поинтересовалась Эрин, заметив на зеркальном столике бутылку охлажденного шампанского и вазы с фруктами.
Симоне самодовольно ухмыльнулся:
– Я весьма предприимчив.
Он откупорил бутылку и разлил по хрустальным бокалам, при этом один протянув ей.