Личико ангела
Шрифт:
– Ты знаешь, что эти средства бывают не дают ожидаемого эффекта -прошептала она, не осмеливаясь поднять голову.
– Нет, не знаю -ехидно рявкнул он -За двадцать шесть лет они не разу не подвели меня.
– За сколько?
– выпалила Эрин, прежде чем успела подумать.
– Мне сорок один, крошка и хватит валять дурака, ты об этом знаешь -язвительно осведомил ее он.
Эрик могла поклястя, что ему не больше тридцати. Настолько
Отогнав воспоминания о несчастливом детстве, Эрин приподняла края губ в усмешке.
– И ты готов жениться на мне? – переспросила Эрин, не в силах поверить, что он способен зайти так далеко.
– Нашему ребенку будет все равно, кто мы такие, если мы будем любить его… или ее, – ответил Симоне.
Эрин тронуло и само это заверение, и эта мысль. Он такой ответственный и заботливый, из него получится прекрасный отец; ведь его уже сейчас волнует будущее ребенка. Да, она не слепая, она понимает, что его вовсе не радует женитьба на ней, но он не собирается бросать ее одну, беременную.
– Я не выйду за тебя замуж, Симоне -уперто отрезала Эрин, ожидая яростной реакции и настойчивого натиска итальянца, но вместо всего перечисленного, он печально улыбнулся:
– Я так и предполагал.
Эрин гордо вздернула подбородок и посмотрела в его жгучие черные глаза, где отражалась пелена боли и мучения.
– Помнишь, в больнице ты спросила был ли у меня ребенок -неожиданно заговорил Симоне, рухнув в соседнее кресло -У меня мог бы быть сын, однако его взбалмошная мамаша убила его.
Эрин инстинктивно прижала ладонь к пока еще плоскому животу.
Она в сотый раз восхитилась им. Сколько страданий перенес этот смелый и храбрый мужчина, не показывающий истинных чувств, скрывая их под маской равнодушности.
Он вскочил на ноги и заговорил чуть громче:
– Если ты не выйдешь за меня добровольно, то пожалеешь.
– Ты накажешь меня?
– нахмурившись, пролепетала Эрин, внутренне негодуя. Как легко из открытого и ранимого он превращается в озлобленного мужчину. Она совсем и забыла, что итальянцы не имеют права на показ собственных страданий.
В следующее мгновение он наклонил голову и коснулся губами ее губ. И снова дрожь пробежала по ее телу, как по бикфордовому шнуру, вызвав ощущение, напоминающее глубинный взрыв. Ее руки взметнулись вверх и охватили его плечи.
Симоне обхватил ее талию руками, отрывая от кресла и поднимая в воздух, продолжая держать ее губы в сладком плену.
Эрин вцепилась в его волосы руками, пытаясь оттолкнуть, но мужчина еще крепче прижал ее к себе.
– Я заставлю тебя выйти за меня замуж -оторвавшись
ГЛАВА ПЯТАЯ.
Симоне склонился над ее лицом, продолжая проводить языком по бархатной щеке.
Час назад узнав от доктора, что Эрин беременна, он едва не потерял самоконтроль.
Вспоминая страшную картину в саду, когда Эрин, как тряпочная кукла, упала на его протянутые руки, то Симоне подумал, что она перегрелась на солнце. Или очень устала из-за круглосуточных заботах о детях. Все что угодно, кроме беременности.
Его ребенок. Плоть от плоти. Кровь от крови.
Симоне никогда не занимался сексом без предохранения после неудавшегося брака, где потерял и эгоистичную жену, и долгожданного ребенка.
Зачем сегодня он едва не открылся перед этой нимфой с околдовывающими сапфировыми глазами?
Симоне не знал ответ.
Несмотря на то, что он был уверен, что Тоскану Эрин не покинет, так как весь регион знал о могуществе братьев Романьоли, но на секунды ему показалось -он потеряет вновь своего ребенка.
Нет, итальянец поклялся больше не допустить столь непростительной ошибке. Как бы он не хотел ребенка, тем не менее женитьба не входило в его планы, пока Алессио не пригрозил ему, что лично огородит Эрин от его неблагодарного и самовлюбленного общества.
Ну, что де во имя счастья и благополучия будущего наследника его финансовой империи, основанной на продажи спортивных автомобилях, Симоне решил переступить через гордыню и жениться на обычной няне, получавшей в месяц не больше одной тысячи евро.
С другой стороны их брак обещал быть отнюдь не однообразным и нескучным. Эрин Манила и возбуждала его одним взмахом своих длинных ресниц.
А что еще нужно в семейное жизни?
Любовь -естественно нет, больше ни одна женщина не имела вход в его сердце, а вот секс.
Симоне застонал, представив их дикий и великолепный, страстный и ненасытный секс.
Он потянулся к застежке на черных брюках Эрин, однако звонкая пощечина остановила его.
Никто еще не осмеливался поднять на него руку, включая даже собственного брата. А она так легко замахнулась и ударила его.
Вскочив на ноги, Эрин привела в порядок растрепанную косу и застеннулаьнесколько пуговиц на белой блузке.
– Я согласна на твое предложение, но с одним условием: больше ты не прикоснешься ко мне никогда -взвизгнула она, помахав перед ним указательным пальцем.
Симоне стоял неподвижно, а по лбу скатывались капли пота.