Личное дело майора Власовой
Шрифт:
Итак, делом, как мы помним, заинтересовалось ФСБ, когда всплыло первое убийственное видео. Тогда в ходе розыскных мероприятий им удалось установить причастность к распространению фильмов Вадима Перминова и старший специалист Евгений Павлович Токарев с фальшивой легендой и поддельными документами внедрился в клуб, переехавший с окраины Москвы в нашу глушь, чтобы раскрыть, кто стоит во главе организованной преступности.
Несколько месяцев он послушно выполнял все поручения Кента, ожидая, когда ему доверят больший функционал. Но шло время, а ему не поручали ничего другого, кроме вербовки проституток для развлечения богатой публики. Именно благодаря тесному взаимодействию
На первый взгляд казалось, что в клубе не происходит ничего. Ну да, баловались наркотой, проводили незаконные азартные игры, в недрах коридоров скрывался настоящий публичный дом, из которого можно было покинуть здание через систему туннелей подземных бункеров. Но не было даже отдалённых слухов о съёмках запрещённых роликов.
Майор Токарев уже было решил, что это пустышка, и видео Перминов берёт где-то на стороне, толкая своим богатым клиентам как дополнительный к услугам клуба товар, пока однажды не пришёл к Дуболомову в кабинет, чтобы согласовать сорвавшееся выступление одной из девок. На большой экран, помимо камер из общих помещений, были выведены скрытые камеры номеров, некоторых зон туннелей, и Женя решил задержаться.
Подумывали даже прикрыть кого-то из парней, чтобы подтолкнуть верного сотрудника Юджина ближе к особым поручениям, но у Кента была обширная сеть вербовщиков и установить, кто именно чем занимался, было крайне непросто.
Тем временем в ФСБ обратилась Анжелика Велегурская. Образованная и сообразительная девушка догадывалась, что накануне выборов её отца попросту решили устранить таким образом конкуренты и пришла в центральный офис со своими предположениями. Так вскрылась ещё одна деятельность, проводимая в клубе. Политический шантаж. Дело приняло интересный оборот, так как теперь со стопроцентной уверенностью можно было сказать, что к организации причастны не простые бизнесмены, а весьма высокие чины.
Женя приглядывал за девушкой в клубе, встречался с ней за его пределами, чтобы обменяться информацией и дать наставления. В вечер её гибели произошло досадное недоразумение. В основном зале для сторонних гостей произошла драка, майор отвлёкся на шум, а когда всё затихло, Лики уже не было на сцене. Он проверил все доступные для него места, но не смог обнаружить девушку. Весть же о её убийстве больно ударила по нему.
Тут по версии следствия и со слов Румынского случилась следующая оплошность и в дело ввязались мы, Власовы.
Пока мы искали концы в Москве, в ближайшем окружении девушки, в клубе началась паника. Из-за того, что дело попало в ведомство сразу двух районов, а не только Гриши, который быстро бы его списал, Перминов требовал организовать срочный переезд на новое место – его как раз начали готовить заблаговременно, приняв решение расширяться до организации боёв без правил, на которые имелся неплохой спрос среди богатой публики. Несколько вечеров подряд в клубе проводились экстренные собрания, в вип-зону вход ограничили для всех сотрудников, включая Женю, и он понял, что там, вероятно, либо присутствует сам большой босс, либо с ним проводятся какие-то онлайн конференции. В любом случае, появился неплохой шанс накрыть их всех и выбить признания на допросах.
В самый шумный день, на вечер субботы, группа захвата готовилась к проведению операции по первому свистку майора Токарева, но в клуб заявилась я собственной персоной.
Очевидно, Румынский увидел меня по камерам в общем зале, знатно испугался и велел Иннокентию Дуболомову избавиться от настырной бывшей любовницы.
Вместо того, чтобы сосредоточиться на деле, Юджин-Женя караулил момент, когда меня можно увести. Дал отмашку о начале операции, спровоцировав тем самым Румынского поторопиться избавиться от меня. Заприметив киллера в вип-зале, Женя вырубил свет и бросился спасать меня. А головорезы Кента следовали по пятам и даже подстрелили моего рыцаря.
Дальше он хотел убедиться, что я косвенно не связана с преступником и что тот не избавится от меня дома, поэтому напросился на постой. В подозрение попали все, включая Власова.
Между нами с Женей разыгрывались нешуточные страсти, почти как и в самом расследовании, которое всё больше заводило в никуда. Неожиданное убийство Перминова и вовсе оборвало все концы. Именно он знал и клиентуру, и распространителей, и создателей снаффа и порнухи.
Убийство Ирины, любовницы Кента, и самого Дуболомова, казалось и вовсе завело дело в тупик. Пока меня вдруг не осенило, что Румынский возил меня в дом Вадима, а брат его беременной подружки имеет необходимое для организации подобного синдиката влияние.
– Именно ты, Ангелина, вдохнула в расследование новую жизнь. Твоё свидетельство против Румынского дало толчок всем последующим событиям. В том числе, тому, что произошло с тобой, – тихо заключает Женя.
– Да, кстати, как ты поняла, что это Велегурский? – спрашивает Власов. – И когда?
– Самое интересное, что сначала я поняла, что это точно не Зотов. Его показания, где он всё отрицал, комментарии Губернатора о его аресте… Всё складывалось таким образом, что Гриша выгораживает реального руководителя и усиленно топит Ивана Андреевича. Сначала я не могла понять почему, а потом вспомнила, что Румынский сказал Жене в лесу: распробовав вкус больших денег, уже не хочется останавливаться. Так что, уверена, что всё было банально из-за денег. Я поехала в Управление, столкнулась там с Константином Альбертовичем, мы перебросились парой фраз…
– Ты сказала Велегурскому, что ему повезло и единственный достойный конкурент оказался с гнильцой. – перебивает меня Женя. – Он решил, что ты на что-то намекаешь, и поспешил избавиться от тебя.
– … заявилась Маша Зотова, обвинила меня в связи со своим сожителем Румынским и пожелала смерти мне и моему выродку, тем самым, сделав моё положение очевидным перед Велегурским. Думаю, ублюдок получил настоящее удовольствие, предвкушая, как мне придётся протыкать живот в надежде спастись! – со злостью выплёвываю я. Делаю несколько глубоких вдохов, стараясь не обращать внимание на проливающую слёзы на плече Ярослава Ритку и сочувственное лицо Лукерьи. Женя берёт меня за руку, гладит ладонь большим пальцем, и мне удаётся погасить волну паники и гнева. Я продолжаю: – Но я всё ещё не догадывалась о том, что именно Велегурский настоящий преступник. Я пошла в кабинет, чтобы ещё раз просмотреть материалы дела и попытаться понять, кто стоит за деятельностью клуба на самом деле. Кроме Зотова и Румынского связи не прослеживались, либо у нас было слишком мало информации. На первый взгляд, казалось, что Константин Альбертович самая лучшая кандидатура. Но не вязался случай с Ликой. Я даже предположила, что всё произошло ровным счётом наоборот, что это он нарывал компромат на Зотова, но Лика… его дочь… она абсолютно никак не вписывалась в эту схему.