Личное дело
Шрифт:
Хотелось бы поделиться некоторыми зарисовками из увиденного в Белоруссии в своем избирательном округе. В 1984–1986 годах промышленное и сельскохозяйственное производство в Белоруссии было на подъеме. С размахом шло строительство, хорошели города и деревни, архитектура стала ярче, разнообразнее, с элементами «роскоши». Главное — богаче стали жить люди-труженики, занятые непосредственно на производстве — в промышленности, сельском хозяйстве, науке, появился достаток. Люди прилично одевались, хорошо выглядели, в них чувствовалась какая-то
Как-то раз весной 1985 года, помню, в колхозе имени Гастелло зашли в магазин, смешанный — промтоварный и продовольственный. Изобилие товаров поразило. В мясном отделе десятка полтора сортов колбасы, мясо — баранина, говядина, свинина — от 50 копеек до 1,80 рубля за килограмм, все свежее, парное. В молочном отделе чего только не было — масло нескольких сортов, сыры, творожная масса, молоко в различных упаковках, сметана в огромном бидоне вразвес, гастрономия — все что душе угодно, все в красивой расфасовке.
Рядом секция «Хлеб» — черный, серый, белый, батоны, караваи, плюшки, рогалики, пирожные, огромных размеров торты. Цены на все низкие, больше на копейки, чем на рубли. Изюм, сушеные фрукты, орехи, свежие фрукты, соки, консервы соответственно во всех отделах.
Люди в магазине были, но не так много, чувствовалось, что они к этому пригляделись, привыкли. Разговорились с покупателями. Настроение хорошее, жизнью довольны. «Пусть будет так!» — говорили они. Жаловались на трудности сбыта продукции их личных подсобных хозяйств.
Зашли в промтоварную часть магазина. Там несколько другие краски. Товаров много, самые различные, но качество, внешний вид красотой, изяществом не отличался. Особенно много было костюмов, брюк, пальто и обуви. Товары уцененные по нескольку раз. Многое лежало просто навалом. Были импортные изделия, но существенно дороже.
Покупателям предлагалось и немало из того, о чем сейчас мечтают: мебель, постельное и нижнее белье, чулки, носки, хлопчатобумажные ткани по невероятно низким ценам, шерстяные вещи и многое-многое другое. Хозяйственный отдел, казалось, ломился от товаров. Сельский магазин, а всего не опишешь.
Последний раз посетил Белоруссию весной 1989 года. И тоже заходил в магазины. Накоротке заглянул и в описанный выше. Картина была уже иная, намного беднее, от былого изобилия мало что осталось. Потом мне рассказывали, что положение резко изменилось в 1990–1991 годах.
Уже в то время меня все больше и сильнее мучили вопросы: так что же случилось? Нет ли ошибки, просчета? А может быть, на пути «к вершинам изобилия» мы где-то сбились с дороги и по инерции плетемся дальше, но уже втемную, прямо в пропасть? Зачем же так больно падать, чтобы потом с трудом подниматься? А если все это закончится трагически для народа, страны, если этот эксперимент слишком дорого обойдется нам?
В голове вертелась фраза, сказанная бывшим директором ЦРУ США: «Господин Крючков, а социализм-то не так уж плох!».
Тем
Над социалистической идеей издевались, глумились и одновременно превозносили до небес капиталистический рай. Там, в обществе капитала, все хорошо, все отлично, люди счастливы, живут без проблем. О его изъянах вдруг перестали говорить совершенно.
Мир удивлялся нашей антисоциалистической пропаганде. Ниспровергатели социализма, казалось, были уже на высоте: еще немного — и новое капиталистическое общество в Советском Союзе, а затем в России докажет, как плох был социализм, какие беды он принес народу и какой рай сулит капиталистическое общество.
А дела становились все хуже и хуже, люди говорили о перестройке с отвращением, понимали, что это путь в тупик. Преступность, нищета, трудности, невзгоды лавиной обрушивались на голову простого человека.
Люди стали прозревать, сначала единицы, потом группы, затем целые слои, сразу оказавшиеся обездоленными. На митингах раздавались требования: «Верните нам дешевые детские сады! Где пионерские лагеря, в которых отдыхали наши дети? Где бесплатное образование, бесплатное медицинское обслуживание, где дешевые квартиры, общественный транспорт, проезд на железнодорожном и воздушном транспорте?»
И волей-неволей неизбежно вставал вопрос, что социализм действительно был не так уж плох, как это пытаются изобразить.
Стоит бросить взгляд на нашу историю. После Октября 1917 года мы пошли социалистическим путем, причем в стране, лишенной необходимых условий для этого. Социализм, советская власть как политическая форма нашего государственного устройства прошли у нас только первоначальную стадию своего логического развития и в широком, правовом отношении не достигли определенного уровня зрелости.
И вот на эти еще не сформировавшиеся, не окрепшие социальнополитические институты обрушился страшный культ личности. Наши основы, надстройки не выдержали, затрещали по швам, а затем все это обвалилось на нашу страну тяжелой трагедией — миллионами репрессированных, кровью.
И если тем не менее на счету социализма, советской власти такие исторические свершения, как вывод страны на высокий уровень промышленного развития, победа в Великой Отечественной войне, быстрое восстановление разрушенного хозяйства, прорыв в космос и многое другое, то разве не говорит это о потенциальных возможностях социалистического производства и советского образа жизни людей?
Один пример. Известно, что в результате военных действий был полностью разрушен Сталинград. На Западе предлагали не восстанавливать город, считая это практически невозможным, а сделать из него город-музей.