Личное оружие

Романовский Владимир Дмитриевич

– Здравствуй, это Андрей... Извини, что потревожил.

– Здравствуй, - голос её звучал холодно и удивленно.

– Нинико, там у вас должен появится Мишин...

– Не зови меня так, пожалуйста. Для тебя я - Нина Корнеевна. И не звони мне больше. Прощай, - Нинико с треском бросила на рычаг трубку.

Андрей с досадой почувствовал, что совершил ошибку. Нинико - человек горячий, не следовало звонить ей. Железный принцип - не ходи по старым адресам, не зли попусту покинутых тобой женщин. Напрасно, напрасно он это сделал.

Придя в себя от неожиданного

звонка Андрея, Нинико прошла в кабинет Саватеева, куда минутой раньше она проводила Мишина.

Саватеев удивленно перевел на неё глаза.

– Сейчас был звонок, - без предисловий начала она, - от кого бы вы подумали - от Безуглова.
– Ищет Мишина.

– Та-ак, - Мишин откинулся на спинку стула.
– Это становится интересным.
– И что ты ответила?

– Попросила больше не звонить.

– Напрасно, Нинико, - заключил Саватеев.

– Да кто он такой, в конце концов, Евгений Степанович, - возмущенно пробормотала она. Губы её дрожали от гнева.

– Понимаешь, из-за увольнения он затеял какую-то грязную возню... Собирает, как говорили раньше, компромат. Надо было с ним похитрее, поласковее...

– Я же не знала, - обеспокоенная она искала глазами взгляд Саватеева.

– Ладно. Что сделано, то сделано, - Саватеев поднял на неё глаза. Спасибо, Нинико. Но в следующий раз, если позвонит...

– Он не позвонит, - почти прошептала она.

– Ну а вдруг. Тогда подключи второй телефон и поболтай с ним, узнай, что ему надо, я послушаю, договорились?

– Хорошо, - она кивнула и направилась к выходу.

– Парень рвется на неприятности.

– Точно, - кивнул Саватеев.

– И у него есть информаторы, - добавил Мишин.

– Спежов?
– предположил Саватеев.

– Не думаю. Он теперь наш и Безуглова избегает. А перечисление с "Зари", это как? Спежову это вообще недоступно. Как он на меня вообще вышел? Мистика?

– Информация о счетах могла просочиться только из банка. В министерстве наших соисполнителей не знают, - Саватеев сделал ещё одну отметку на схеме.
– А как он тебя здесь отловил?

– Он мог просто проследить. Я сам виноват, не подумал. Сразу после его налета я бросился к тебе. Он мог подождать и отправится за мной.

– Что из этого следует? Я имею в виду - степень опасности, - пояснил Саватеев.

– Все операции идут через "Южный коммерческий банк". Если он имеет доступ к информации, если знает всю схему от бюджета до низовых организаций... И, если у "Зари" есть конкуренты, которые могут подключить прессу... Заказ может оказаться под угрозой. Чтобы не дразнить общественность, возьмут другую организацию, Саблина, например. Такое уже бывало, - махнул рукой Мишин

– Что ты предлагаешь?
– спросил Саватеев бросил ручку на стол.

– Надо узнать, кто за ним стоит. Последить. А потом... Подключу ребят Бригадира.

Саватеев поморщился:

– Это твои проблемы. В этом я не разбираюсь.

– Другого выхода нет, - жестко сказал Мишин и поднялся, едва скрывая раздражение. Этот чистюля пытается ускользнуть, как ящерица.

Благодетель. Добыл заказ и умывает ручки. Теперь этого мало. Требуется не просто добыть деньги, но ещё и удержать их.

– А вот банк придется взять на себя мне, - Саватеев тяжело вздохнул, демонстрируя всем своим видом важность и непосильность возложенной им на себя задачи.
– Информация конфиденциальная, пусть наведут порядок, иначе мы найдем другой.

Глава 14.

Анатолий Сергеевич Сергушов нажал на рукоятке кресла кнопку и откинулся на спинку. Две недели назад он временно переселился в кабинет начальника отдела, который отправился в отпуск.

Кресло было превосходным: полужесткое, легкое и удобное, с вращаемым сиденьем, изменяемой высотой и регулируемой спинкой. Можно подогнать даже гималайскому медведю, подумал Сергушов, шеф знает толк в креслах.

Он посмотрел на часы: сейчас должен появиться Андрей Безуглов, сам позвонил и напросился на разговор. Что опять за проблемы у этого партизана, подумал Сергущов, не живется ему спокойно. Накануне Сергушова посетил капитан из ФСБ, интересовался Безугловым. С каким - то американцем тот оказался в пять утра в зоне ЧП у метро. Быстро работают ребята, подумал Сергушов.

Андрей появился в конце дня, он впервые видел Сергушова в форме, да ещё в таком роскошном кабинете. Присмотрелся - перед ним сидел все тот же Сергушов, с простоватой улыбкой на круглом лице и приподнятыми, словно застывшими от удивления светлыми бровями.

– Садись, разбойник. Как жизнь-то, не женился?

– Собираюсь.

– Пригласишь?

– Само собой, Анатолий Сергеевич.

Сергушов молчал, ждал, когда Андрей соберется с мыслями.

– Я вот хотел поблагодарить, что помните обо мне, Таранову подсказали...

– Разве тебя забудешь. Только учти, что я не только ради тебя старался. Ради себя тоже, - он внимательно взглянул на Андрея.
– Душа не на месте, когда ты без работы. А вдруг тебя снова кто-нибудь обидит. Такие, как ты, должны быть загружены до предела. Праздный мозг - мастерская дьявола, слышал? От безработицы, небось, так и хотелось дать кому-нибудь в морду, точно?

– Был такой момент, - признался Андрей.

– Ну вот, я же говорил. Справедливость и демократия - не твое ремесло, братец, уж слишком тяжелая у тебя рука. Так что же тебя привело ко мне? Я думаю, не только благодарность. Тобой, кстати, интересовалась ФСБ... Ты попал в список задержанных у метро в то утро. Что ты делал в районе площади Восстания, в районе оцепления, да ещё в такую рань?

– Возвращался из Твери, машину перегонял для шефа, "Волгу".

– Один?

– Были ещё два наших парня и попутчик один, американец, знакомый, Роберт Донован. Никогда не был в Торжке и напросился. А что там случилось в метро в то утро? Газ, пожар, обвал? Паника была приличная. ОМОН, стрельба. Я видел одного бомжа, тот трясся от страха.

– Разбираются, пока неясно.

– Анатолий Сергеевич, меня вот что привело. Похоже, мной стало интересоваться не только ФСБ.

– Что стряслось?