Личный слуга или Мама на полставки

Марс Тони

После того, как Олимпиада пришла в этот мир, каждый день и каждую секунду она должна была быть сильной, должна была сама защищать себя и никто не мог пригреть ее вот так, как Келион сейчас.

Привыкшая всегда полагаться на семью, она в один миг осталась совсем одна.

Девушка вдохнула ночной воздух, зябко поежившись и сильнее прильнув к Керналиону. Она позволит себе эту маленькую слабость только один раз. Разрешит греться в чужой любви, но лишь сегодня.

Глава 35

Стрекотали

сверчки, Керналион медленно вдыхал запах Эрика, не веря своему счастью.

Дамб сидел не шелохнувшись и не сопротивлялся. Замер, настороженно следя за герцогом, но ничего не предпринимая.

Дракон не мог не улыбаться. Так вот что такое любовь. Это и вправду красиво.

Келион крепче сжал ладонь Дамба. В голове навязчиво маячила мысль поднять их сцепленные руки к лицу и начать любовно выцеловывать пальцы Эрика, медленно, нежно, смотря ему прямо в глаза. Но Эйрикур непременно бы мягко убрал руку и, может даже, отвесил бы пощечину.

Керналион хотел обнимать, целовать, любоваться, заботится и защищать Эрика, но этот своенравный мальчишка не давал ему и шанса.

Однако каким-то немыслимым образом этому человеку удалось то, что никто еще не смог за двести пятьдесят восемь лет. Сам того не зная, Эйрикур запечатлел Келиона, став его первой любовью.

Запечатление было тем, о чем не принято говорить, нечто куда более близкое и интимное, нечто, о чем знали только драконы. Можно любить и прожить всю жизнь со своей парой, не запечатлевшись, прожить счастливо и безмятежно.

Но запечатление — это не первая любовь, нет, кое-что иное: магическая печать, наложенная на сердце, клятва вечной верности и любви. Клятва быть рядом от начала и до конца, пока бь"eтся сердце.

Ибенир осознал то, что запечатлен, совсем недавно. Сначала он был растерян, напуган и зол, затем рад и горд. Не каждому дракону посчастливилось оказаться запечатленным.

Эрик устало закрыл глаза и Келион не смог оторвать от него взгляда. Словно все внутри переполнилось нежностью.

В приглушёном лунном свете парень казался гораздо бледнее, но был неестественно прекрасен, словно нимфа. Тени плавно очерчивали лицо, темнеющими полосками выделяли закрытые глаза, отливали синеватым на губах и серебристым в волосах.

Ибенир со смешанными чувствами осторожно огладил камень на браслете Дамба, размышляя о том, кто подарил этот артефакт Эрику и дорог ли тот человек его возлюбленному. Насколько они близки?

Герцог рвано выдохнул, сглатывая горечь, осевшую комом в горле.

Эйрикур мог быть шпионом и предателем, убийцей, решившей изучить свою жертву, прежде чем убить. Он мог оказаться кем угодно, но даже так, окруженный неизвестностью и ложью, он оставался дорог для Керналиона.

Дыхание Дамба выровнялось, сердце размеренно стучало в груди. Заснул.

Если Эрик отказался от него, Келиона,

это не значит, что Ибенир поступит так же. Герцог готов сражаться за свою любовь, даже если сражаться придется с самим Дамбом.

Керналион наклонился и оставил на прохладных губах Эрика невесомый поцелуй, прошептав:

— Люблю…

Магия, вопреки куполу, вспыхнула, вырисовывая узор на шее и ключицах человека. Он признал Эрика своей парой, само мироздание согласилось с ним, оставляя на коже тонкие линии. Дракон едва ощутимо коснулся появившейся метки.

Брачной метки.

Вот так просто и неожиданно их сочетали небеса.

Келион не знал, что и сказать, но пообещал себе непременно сделать щедрые пожертвования в храм.

Только вот Эрик, как проснется, определенно за словом в карман не полезет и уж точно рад не будет. Дамба обременит эта связь, привяжет к Ибениру, а Эйрикур желал быть свободным.

Керналион прикрыл глаза рукой. Он знал, что не нужен Эрику, но одно дело знать, а другое — услышать лично, от своей пары, запечатлевшей его.

В том, что услышит, сомневаться не приходилось. И это будет гораздо больней, гораздо мучительней.

Но все это случиться завтра, Келион приподнял спящего Эрика и пересадил к себе на ноги, чтобы тот не сидел на холодной земле. Обнял, прижимая к себе и грея.

Принц, прикидывавшийся спящим, не мог издать и звука от шока. Прямо на его глазах развернулась настоящая любовная драма.

Его двоюродный брат и служка получили метки, это совершенно не укладывалось в голове. Весь прошедший день эти двое собачились или игнорировали друг друга, это вводило в замешательство, смущало и вызывало смятение.

Кинияр понимал, как, должно быть, оказалось трудно для Келиона просто принять свои чувства.

Принц любил леди Ивериту, но любовь этих двоих совсем другая — между ними не вспыхивают искры страсти, они словно плывут по течению, делая нерешительные шаги навстречу, иногда боязливо отступая назад, стараются держать дистанцию, но неумолимо сближаются.

Любовь вопреки. Вопреки страхам и обстоятельствам. Но приведет ли это к чему-то, если Эрик делает один шаг вперед и десять назад?

Утро наступило неожиданно, Кинияр только на секунду прикрыл глаза.

Служка и герцог снова ссорились. Принц сонно разлепил веки, солнце стояло высоко в небе, раздраженные голоса неприятно ездили по ушам.

Дракон перевернулся на другой бок и проворчал:

— Ругайтесь потише, новобрачные. — он не видел, как на него свирепо зыркнул Дамб и как побелел Келион, желавший сохранить это в секрете от своего уже супруга как можно дольше.

Эрика была вне себя от злости, оно и ясно — проснуться на руках у своего начальства.

Дала слабину один раз, называется! Она пообещала себе не влюбляться и не заводить отношений, а не вот это вот все!