Личный враг Бога. Дилогия
Шрифт:
— Привал! — прокричали впереди, и обоз свернул в сторону темного водоема.
Глеб оглянулся.
Там, позади, ярко горели огни костров. На их фоне двигались тени. Это караванщики укладывались спать.
Коготь заразительно зевнул, и Тролль поддержал его зевок.
— Ну, как разделим ночь? — спросил маг.
Глеб повернулся к друзьям.
— Двое дежурят, один спит.
— А может, двое спят, один дежурит?
— Смирл сказал, чтобы бодрствовали двое, не меньше.
— Мало
— Один спит, двое дежурят, — повторил Глеб.
— Зачем? Все равно, нам надо лишь поднять тревогу. А для этого и одного человека достаточно.
— Смирл сказал…
— Проверять нас он не пойдет. Кто узнает? Да и что, впервой нам, что ли? Всегда так ночевали… Все равно, ничего не произойдет…
Глеб колебался. У него болела голова. Перед глазами плыло. Все вокруг казалось каким-то нечетким, размытым, трудно было сфокусировать на чем-то взгляд. Жгло виски. Ломило мышцы. Обычный набор симптомов, когда пребывание в Мире излишне затягивается.
— Ну… — нерешительно протянул он, подыскивая аргументы, чтобы как-то возразить магу. — А если все же кто-то нападет?
— За четыре-то оставшихся часа? Здесь же тихо, как в могиле. А если вдруг и появится кто-то, то дежурный вступит в схватку. Мы же Двуживущие! Каждый из нас стоит целой армии. А через несколько минут остальные патрули уже будут здесь.
— Наша задача — только поднять тревогу.
— Любым способом, — напомнил Коготь слова Смирла. — А мы таким образом тревогу и поднимем. Начнем драку, чтоб все услышали.
— Ладно, — решился Глеб. — Коготь дежурит первым, я его меняю. Тролль, ты последний.
— Ага. — Великан безразлично пожал плечами и сразу опрокинулся на спину, собираясь тут же и заснуть.
— А почему это я первый? — возмутился Коготь.
— Потому что ты в прошлый раз, когда должен был меня сменить, продрых на три часа больше. А я из-за тебя всю ночь не спал.
— Ну, это случайно получилось, — стал оправдываться маг. — Я тогда и забыл, что ты, значит, ждешь…
— А сегодня ты первый, — отрезал Глеб, подминая высокую траву себе под бок.
— Но ты вовремя сменишь? — опасливо и подозрительно спросил Коготь.
— Я не злопамятный, — успокоил товарища Глеб и тотчас заснул.
Коготь с минуту смотрел на спящих товарищей, потом сел на корточки, вытянул шею, чтобы голова возвышалась над кисточками ковыля, и долго разглядывал сумрачный горизонт…
Место для дозора выбрал сам Смирл. Отличное место: на холме, сплошь заросшем густой высокой травой, откуда виделась вся окружающая степь. Но был один недостаток, и весьма значительный — вздумай враг напасть на караван именно с северной стороны,
Кругом было тихо. Коготь лег на спину, заложил руку на спину и замурлыкал под нос негромкую песенку. Иногда он, не прекращая пения, приподнимался на локте и смотрел на спокойную равнину, расстилающуюся внизу. Оборачивался, разглядывал костры, горящие в лагере, пытался высмотреть там патрули, но так ничего и не увидев, вновь ложился спиной на траву, напевая небу и звездам…
Глеб проснулся вовремя, но какое-то время лежал неподвижно, делая вид, что еще спит и сквозь щелки чуть приоткрытых век наблюдая за магом. Коготь беспрестанно зевал и тер глаза кулаками. То и дело маг поглядывал в сторону спящих товарищей и бормотал что-то сварливое.
Вдоволь налюбовавшись на мучения друга, Глеб приподнялся.
— Все спокойно?
— Ты задержался на десять минут!
— Нет. Проснулся я, как и договаривались, а потом просто лежал.
— Издеваешься?
— Все спокойно?
— Конечно. Только сопите вы громко. Особенно этот. — Маг кивнул в сторону развалившегося Тролля. — Захрапел так, что я даже перепугался.
— Испугался?
— Ну, что он всех нас выдаст.
— А-а.
— Пришлось на бок его переворачивать. Ну и туша!
— А ты бы его посохом поддел, как рычагом, и перевернул бы.
— А я так и сделал… Ладно, я спать пошел.
— Ну, давай.
Коготь улегся на место Глеба, поерзал, свернулся калачиком и засопел.
— Действительно, громко, — усмехнулся Глеб.
Он осторожно приподнялся, осмотрелся кругом. Ничего не заметил. Встал на ноги, воткнул в землю копье. Попрыгал, растирая затекшие мышцы. Качнув головой, хрустнул шейными позвонками. Разогрел суставы.
Голова уже почти не болела, но, все равно, казалось какой-то тупой и тяжелой. Ныли вялые мышцы.
Глеб сел на землю. Трава мешала обзору, и он несколькими широкими взмахами копья скосил пушистые метелки верхушек.
Он долго сидел, наблюдая за спящей степью. Ничто не двигалось, ничто не менялось. Прошло минут двадцать, но Глебу казалось, что минуло несколько часов. Неотдохнувший как следует мозг отключался. Слипались глаза…
Глеб дернулся. Помотал головой. Пару раз хлопнул себя по щекам. Помассировал глаза. Вроде бы, немного взбодрился…
Ночь хранила таинственное молчание. Баюкала тишиной.
Яркая черта падающей звезды прочертила темный небосвод. Глеб проследил ее быстрое падение и подумал, что надо бы загадать желание, но почему-то ничего не шло в голову. Голова была пустая. Тяжелая. Пустая и тяжелая… Глеб усмехнулся. Повторил одними только губами: «пустая и тяжелая». Подумал, что это когда-нибудь может пригодиться в качестве загадки. Что бывает пустым, но тяжелым? Что кажется… И вдруг вздрогнул.