Личный выбор
Шрифт:
Открылась дверь, и Валера машинально обернулся.
В проеме стоял вышибала, скривив рот с торчащей из него сигаретой. Внимательно посмотрев на Дреева, Чак по очереди заглянул в каждую из четырех пустых кабинок, развернулся и направился к выходу, лицом к лицу столкнувшись в дверях с потным, раскрасневшимся от танцев, длинноволосым блондином в длинной оранжевой рубашке навыпуск и бейсболке, повернутой козырьком назад.
— Вот ты где, — впервые услышал низкий и тихий голос вышибалы опер. — Пойдем, Сопля, пообщаемся, дело есть...
— Чак, я же сказал, что завтра все отдам! До копейки! — тряся слипшимися
— Верю, конечно, — ласково согласился бывший кикбоксер и вдруг резким, без замаха, ударом кулака в живот заставил блондинчика перегнуться пополам и захрипеть, оседая на пол. Не дав ему упасть на колени, подхватил за шиворот, рывком поднял, развернул спиной к себе и, придерживая одной рукой в вертикальном положении, толчком бедра направил вперед, заставив шевелить ногами. — Но ты должен не только мне. Ты должен Гоблину. А это уже совсем плохо, Сопля... Гоблин просил передать тебе привет... — едва услышал вкрадчивый шепот клубного торговца «дурью» Дреев.
Дверь за массивной спиной Чака медленно закрылась. Какое-то время сквозь приглушенный грохот доносящейся из зала музыки еще слышались жалобные стенания наркомана.
Капитан пригладил влажными руками волосы, обтер руки оторванным бумажным полотенцем, выбросил его в мусорник и достал сигарету.
Да, правильно он сделал, что призвал в помощники Бакулу. Не дай бог сойтись с этим двухметровым мутантом в кулачном бою один на один.
А брать вышибалу по всей форме, с ксивой и оружием, чтобы потом, разбиваясь в лепешку, раскалывать в «конторе», нельзя. Хрен из него хоть слово о Гоблине вытащишь. Без адвоката, гад, и разговаривать не станет...
Нет, надо ломать, по-черному, внагляк! Этот гладиатор — единственная прямая ниточка к Гоблину...
Дреев вышел в коридор, огляделся. Взглянул на часы. Если все будет нормально, Толян приедет уже минут через сорок пять — пятьдесят, в компании с Ленкой. Не поддаться ее сексуальным формам может разве что педик, импотент или ее слишком старый знакомый. Вряд ли татуированный костолом относится к одной из перечисленных категорий. А значит, в дело вступает план под кодовым названием «Снегурочка»...
Карим Лерой
Когда ему, молодому доктору, работавшему по вызовам в неотложке и получавшему сущие гроши, два года назад на рождественской вечеринке один из коллег вдруг с улыбкой предложил дополнительный заработок в сто долларов за смену, крепко поддавший водочки Жора Устюжин подумал, что над ним хотят подшутить, и всерьез пообещал дать прикольщику в морду, если тот не уймется. Но когда собеседник открытым текстом объяснил, что от друга в действительности требуется в обмен на деньги, Жора призадумался. Ему предлагали стать одним из сладко смазанных винтиков в целой системе распространения «тяжелой» наркоты по Питеру. В эту систему, по словам того же коллеги, оказывается, уже давно были вовлечены многие бригады «скорой помощи», обслуживающие практически все районы города на Неве.
— Делов-то на раз плюнуть, а какие бабки! — уговаривал тогда знакомый. — Звонит, скажем, подыхающий и ломающийся без очередной дозы наркоман по ноль-три и условной фразой просит выслать
Жора, имея способность быстро анализировать ситуацию, колебался не дольше минуты, справедливо полагая, что выбора у него все равно нет, коли Некто принял решение с потрохами посвятить его в Систему. Если он сейчас ответит отказом и тем более позвонит в ментовку, жить ему останется с гулькин хрен.
Через два дня, перед своим очередным суточным дежурством, хмурый доктор Устюжин получил от коллеги наркотик, сделал первых три укола потеющим от начавшейся ломки клиентам, среди которых, к немалому изумлению Жоры, оказался даже депутат законодательного собрания города, и вдруг впервые реально понял, какие огромные деньги можно заработать на этом нехитром деле.
Действительно, полный сервис и все довольны! Клиенту, в особенности солидному, нет необходимости светиться при покупке, а продавцу — рисковать задницей перед УБНОНом, продавая закатанный в пленку шарик героина незнакомому человеку.
Со временем Жора неожиданно для себя поднялся по «лестнице» и после ряда проверок на вшивость стал главным дилером своей районной станции, насчитывающей двенадцать посвященных в дело бригад.
Он стал получать товар оптом, непосредственно от самого Папы — хозяина ночного клуба «Адам и Адам» — и очень быстро привык к тому, что в кармане надетого под белым халатом модного пиджака всегда есть пухлый лопатник с солидной суммой денег, не говоря уже про заначку, спрятанную в гараже недавно выстроенной за городом двухэтажной дачи.
И, как это всегда бывает, по мере увеличения доходов запросы Жоры начинали все больше и больше возрастать. Двух-трех сотен долларов за смену уже катастрофически не хватало на удовлетворение растущих потребностей почуявшего вкус к жизни эскулапа.
Новенькая отечественная «девятка», еще вчера казавшаяся скромному медику совершенно недоступной роскошью, теперь представлялась косой табуреткой на колесах, а сытный обед в уютном бистро «Лайма» на Невском — тошниловкой, достойной разве что лохматого бомжа...
И тогда Жора рискнул по-крупному. Имея некоторые познания в фармакологии, он стал втихаря разбавлять получаемый от хозяина героин всякими безвредными наполнителями, тем самым увеличивая количество доз на единицу чистого веса и отстегивая себе хороший дополнительный навар.
И вот пришло время неизбежной расплаты. Кто-то пожаловался Папе, и, похоже, уже не однажды...
Однако с ходу признавать факт бодяжничества драгоценного товара было равнозначно смерти, и Жора решил стоять на своем до последнего: ничего не знаю, и точка. Может, пронесет?!