Личный выбор
Шрифт:
— Нет, босс, я помню, чем вам обязан, — покачал головой блондин, едва заметно дернув уголком рта. — Я и мои парни готовы выполнить любое задание. Однако в свете сегодняшнего инцидента с обыском ваша идея насчет гранатометов — это прямой путь в подвалы ФСБ. А там работают не балерины и не толстые сержанты с полосатым жезлом. Там ломают, всерьез и навсегда...
Так никуда и не позвонив и опустив телефонную трубку на клавиши, ниггер отошел от стола и двумя шагами приблизился к шефу секьюрити, так близко, что их лица разделяло всего несколько сантиметров и они могли чувствовать теплое
Процедил, брезгливо кривя пухлые губы и делая ударение на каждом слове:
— В этом холодном, дрянном лягушачьем болоте нет никого, кто мог бы говорить мне, что я могу, а что — нет! Я один здесь господь бог, аллах и дьявол в одном лице! Я могу без проблем купить всех, начиная от клерка и заканчивая мэром! Я могу уничтожить весь дом на Литейном... Я могу перекупить у мафии всех русских бандитов, дав им втрое больше денег, и взять под свой контроль рэкет. И никто, кроме меня, не может решать — кому жить, а кому умирать, из живущих в этом человеческом муравейнике пяти миллионов людей... А теперь иди и выполняй приказ! И знаешь еще что... — В глубине расширенных и влажных зрачков наркобарона промелькнула дьявольская искра. — Пусть с твоими головорезами пойдет еще один, с видеокамерой. Утром я хочу посмотреть, как великолепно это было!.. Чего ждешь?! Проваливай, Брюс, мне нужно позвонить в бордель к «чехам» и сказать им, пусть привезут пару маленьких мальчиков...
В безумном взгляде Нигерийца вдруг появилась дымчатая поволока, расширившиеся зрачки на миг остекленели, став совершенно холодными и пустыми. Веки плавно поползли вниз.
Впадающий в прострацию Лерой слегка покачнулся, тут же конвульсивно вздрогнул всем телом и, словно вынырнув из затягивающей его бездны, снова обрел чувство реальности. Покрасневшие глаза ожили.
Покровительственно улыбнувшись своему главному телохранителю, Нигериец положил ему на плечо унизанную золотыми кольцами руку и легонько толкнул в направлении двери.
— Уходи...
— Вам не стоит так увлекаться кокаином и «травкой», босс, — тихо предостерег, оставаясь на месте, блондин. — Может быть, я вызову врача, он сделает вам очистку организма... И я, как бывший профессиональный разведчик, все-таки советовал бы отменить приказ насчет диверсии...
— Ни за что! — наклонившись к самому уху Брюса, упрямо прошептал негр, приложив палец к губам. Сторожко огляделся по сторонам, словно их могли подслушать.
Чтобы утихомирить обкурившегося негра, бывший офицер-десантник решил сменить тему:
— Каких пташек вам сегодня заказать, босс? Помоложе? Беленьких? В гареме у Вахи выбор на любой вкус.
— Что?.. Да... Надо расслабиться...
Нигериец мотнул головой, будто сгоняя остатки дурного сна, тупо глянул из-под черных бровей на улыбающегося телохранителя огромными, во все глаза, зрачками. Его лицо то и дело искажало судорогой.
— Ты — хитрый, — пробормотал Лерой, отпуская стол, за край которого он держался, и опираясь на локоть преданного слуги и сторожевого пса. — За это я тебя и держу, Брюс!
Часть пятая
РАЗБОР У ПРИДОРОЖНОГО БИСТРО
Главарь Пионеров
— Алло! —
— Ну здорово, человек! — c открытой неприязнью произнес на том конце незнакомый глухой голос. — Это от Гиви Ростовского звонят! Я — Костыль! С кем имею говорить?!
— Мое погоняло Чахлый, я — бугор Пионеров. Какие проблемы, братан?
— У меня — никаких, зато у тебя, «пионер», похоже, теперь их будет полная жопа! — с ходу в карьер начал наезжать собеседник. — Ты чей вообще, а?! Откуда вылупился?! Кто из людей за тебя слово скажет?! — скрежетал зубами Костыль, тяжело дыша в трубку.
— Когда-то был от Кая. Но сейчас за свои дела и слова отвечаю сам, — жестко парировал Чахлый. — И гнать на меня пургу, братила, ни тебе, ни кому-либо другому не советую! Говори, что от меня хочешь?!
— Кончай базар, фраерок, на стреле тебе тему растолкуют, — небрежно кинул собеседник. — Подъезжай через час на тридцатый километр Мурманского шоссе, на площадку для фур. Та, что напротив бистро для дальнобойщиков. Ради такого случая я, так и быть, оставлю дела, подгребу сам и объясню тебе пару фишек со всей доходчивостью. Ну что, забили?!
— Нет проблем, Костыль, мы будем вовремя, — без тени тревоги ответил Чахлый. — Не изволь беспокоиться, братила! Побазарим.
— И на всякий случай запомни, «пионер», — напоследок предупредил, засопев в трубку, боевик. — Попробуешь дернуться, типа круче пареных яиц, возникнет мысля «дурами» махать... Короче, не советую! Покамест базар с тобой будет на словах, но не дай бог!.. Ты все понял?!
— Заметано. Значит, через час?! — откликнулся Чахлый и первым нажал на сброс. Неторопливо убрал телефон назад в куртку, оглядел замолчавших в ожидании пацанов и, чуть прищурив глаза, с бесовской ухмылкой сообщил: — Сауна и бляди отменяются. Едем на стрелку, насчет рынка. Это как раз недалеко отсюда, на тридцатом километре. Подходящее местечко!
— Кто звонил? — спросил, обернувшись, Доцент, минутой раньше на всякий случай остановивший «террано» на раскисшей от грязи сырой обочине.
— Гиви Ростовский! — сверкнув глазами, сообщил Чахлый, внимательно наблюдая исподлобья, как мгновенно вытянулись лица корешей, со всей глубиной осознавших, с кем именно им придется делить самую доходную из нахрапом взятых под «крышу» точек.
Только шкафообразный недалекий провинциал Крокодил, которому имя одного из некогда самых беспредельных и суровых бригадиров Алтайца ничего не говорило, остался почти беспристрастным и, тупо глядя на Чахлого, молчаливо ковырял пальцем в волосатом носу.
— Не ссыте, разберемся без накладок! Это даже хорошо, что сразу схлестнулись с таким известным мокрушником, как Гиви! До остальных быстрее дойдет, что с нами шутки плохи... К тому же он не сам приедет, вместо него будет некий Костыль с быками. В общем, как и договаривались, будем валить всех! Хорошо, что большая часть арсенала у нас с собой, не придется крюк до гаража наматывать, — серьезно заметил Чахлый. — Хотя гранатомет бы не помешал, для уверенности... Ну, да ладно, — махнул он рукой, — и так справимся. Верно, пацаны? — Чахлый хлопнул по плечу сидящего рядом лохматого новобранца.