Личный выбор
Шрифт:
— Ты, главное, скажи — что нужно делать, а дальше мы сами разберемся, — ответил рекрут, пожимая плечами. Судя по молчаливому сопению нахмурившихся и явно пребывающих в легком мандраже Биты и Доцента, то же самое думали и «старики».
— Тогда сделаем так. — После затянувшегося молчания Чахлый почесал лоб и наконец начал излагать диспозицию предстоящей схватки. — Сейчас мы гоним на стоянку перед кафе и оглядимся на местности. Как мне помнится — я там один раз с голодухи жрал их дерьмовые гамбургеры, — кафе стоит на перекрестке. Водилы с трассы тормозят у тошниловки довольно часто, так что на площадке
— Понял, — просекая всю серьезность предстоящей разборки, без протестов кивнул Доцент. — Не волнуйся, я весь прошлый год из тира не вылазил, так что не лоханусь. С лазерным прицелом вообще промазать невозможно, всё как на ладони, — деловито уточнил он, бросая в рот лимонную жвачку.
— Как только снимешь его, сразу оставляешь винтарь, берешь автомат и начинаешь поливать пидоров очередью! Крокодил, тоже в маске, с другим «калашом», спрячется в соседней канаве, перпендикулярно, с таким расчетом, чтобы вы ненароком не замочили друг друга, — продолжал сосредоточенно давать инструкции Чахлый.
— Ага! — оживился лохматый. — Сделаем, шеф!
— А мы с Битой за две минуты до стрелки подъедем на тачке, остановимся напротив кафе, так, чтобы место простреливалось с обеих точек, откроем двери джипа — пусть видят, что внутри никого нет, и как деловые будем ждать гостей, — не обращая внимания на реплики, скрупулезно раскладывал по полочкам Чахлый. — Когда они припрутся — а машин наверняка будет минимум две, забитые «пехотой» под завязку, — мы идем им навстречу. Говорить буду я, Бита молча стоит рядом. Стрелять начинаете после того, как я брошу гранату, отпрыгну и упаду на землю. Если я этого не сделаю — сразу после того, как они сядут в машины. Деваться им будет некуда, положим всех, как кегли! Ни один не уйдет.
— А мне что делать?! — обидевшись, что ему определили роль безмолвного манекена, пробурчал Бита. — Просто смотреть?!
— Ты возьмешь с собой ствол и, когда начнется мочиловка, будешь вместе со мной отстреливать тех, кто успел упасть на землю. Вам, в канавах, кроме мокрых шмоток и завтрашних соплей, ничего не грозит, а вот мы с Битой на всякий случай наденем под куртки броники, — нахмурился Чахлый. — Сумку с деньгами по дороге к кафе завезем и оставим у моей бабки, она живет здесь неподалеку, в Левашове. Потом, на обратной дороге, заберем... Всем все ясно?! Тогда трогай!
И Чахлый, как полководец, поднимающий солдат в решающую атаку на неприятеля, решительно махнул рукой сидящему за рулем джипа Доценту.
Сергей Северов
Между Сергеем Северовым и Ириной Сосновской вроде бы ничего не изменилось. Он по-прежнему относился к ней как к беспутной дочке нахапавшего денег, ловкого и нахрапистого проходимца. Причем нахапавшего большей частью из госбюджета — то есть
Но он даже не шестым чувством, а каким-то совершенно особенным образом ощущал, что судьба начинает связывать его с дочерью ненавидимого им олигарха неосязаемыми, но прочными путами.
Да и сами встречи Северова с Сосновской носили некий фатальный характер, происходили исключительно на крутых изломах входящих в соприкосновение их жизненных линий.
Стремясь освободиться от этой почти мистической паутины, он твердо решил, что следующая встреча с Ириной будет последней. Сергей передаст ей необходимую информацию — и точка.
Согласно этому решению, по логике, их свидание должно было быть скоротечным, у Невы или какого-нибудь канала, где бродит немало парочек, которых принято называть влюбленными. Здесь находящийся в тотальном розыске Ворон, прогуливаясь вместе с девушкой, будет в относительной безопасности.
Однако Северов сам для себя нашел предлог, как отказаться от этой естественной вроде бы идеи: на улице была достаточно противная слякотная погода. И хотя такое состояние природы обычно для болотного Питера, Сергей ухватился за возможность провести последний день с Сосновской в каком-либо пристойном заведении.
Он выбрал не слишком приметное кафе на окраине города. Хозяин точки, старый еврей, успевший отметиться на «исторической родине» и свалить обратно, держал, по каким-то своим соображениям, непомерные цены на сервис, потому заведение посещалось редкой и исключительно забашленной публикой.
Северов назначил встречу Ирине на два часа дня — на вечер он планировал другое мероприятие.
Девушка явилась в строго оговоренное время в своем неизменном красном плаще. Когда разделась в гардеробе, на ней оказались вроде бы простенький, но на самом деле недешевый свитерок из бутика, подчеркивающий ее неординарные формы, и столь же облегающие джинсы в цвет — черный — всему прикиду.
Меланхоличный официант принес им карту меню. Девушка, бросив на нее вялый взгляд, заказала пятьдесят граммов коньяка «Камю» и шоколад.
Северов счел такой выбор подходящим и для себя.
Когда унылый халдей шаркающей походкой отправился исполнять заказ, Сергей принялся излагать свои выводы. Выводы эти, едва ли не впервые в жизни, Ворон сделал исключительно аналитическим путем, а не на основе оперативных данных, если не считать экспертизу таблетки.
Но для начала он протянул девушке коробку с косметикой и духами от Кардена.
Ирина округлила глаза и пробурчала несколько невнятно-признательных слов.
— Здесь таблетки, компьютерная распечатка с описанием их действия и диск с фильмом, — улыбнувшись, пояснил Северов. — Впрочем, все остальное, что написано на коробке, там тоже есть, — добавил он несколько смущенным тоном.
Сосновская молча убрала коробку в сумочку.
— Что касается таблеток, шантажисты тебя не обманули, — перешел Ворон непосредственно к делу. — Препарат действует примерно так, как они описали. Но не думаю, что оппоненты твоего отца всерьез рассчитывали с помощью химии вывести Михаила Борисовича из игры.