Личный зомби-апокалипсис
Шрифт:
Я хватаю одного из них левой рукой за плечевой сустав. Вскрик и загнанный взгляд мне в глаза. Правой вцепился в бицепс. Рванул в разные стороны. Чавкающий треск мышц, рвущиеся сухожилия и жалобный скрип костей. Лицевая часть костяного шлема еще сильнее запачкалась кровью, впрочем, не особо портя мою видимость. Я отпускаю стопроцентного покойника и зверски вминаю тело его брата в землю. Его же оторванной рукой.
Попробуем поэкспериментировать.
Черные Искры крайне занимательное заклятие. Они как черномагический аналог генномодифицированной бубонной чумы. Сжирают все живое, а если прибавить немного энергии, то и не живое.
Но их можно улучшить. Сделать сильнее, мощнее и в разы опаснее.
Руны и символы
И из ладони десятиметровой струей бьет Черный Огонь, набрасывающийся на ближайшие палатки.
Языки пламени цвета безлунной ночи вскидываются к небесам.
Еще больше криков.
Еще больше страха. Такого сладкого и пьянящего страха.
Я иду вперед.
Сквозь огонь и трупы.
Нанизать чью-то тушу на когти левой руки. Он хрипит и захлебывается кровью, хлынувшей в его легкие. Я опускаю конечность и под действием гравитации кусок хныкающего мяса, уже не способного кричать, соскальзывает на землю. Пинок ему в голову. Хруст сломанных шейных позвонков. Носок моего "сапога" с чавкающим треском вошел в его голову, измазываясь кровью.
БОЛЬШЕ ОГНЯ!!!
Выбежавшие ко мне ребятки со вскинутыми ружьишками и подобранным СКС очень быстро ретируются дико вопящими живыми факелами. Временно живыми, естественно.
Убегающий силуэт. Стройная женщина, лет тридцать, плюс-минус, прижав к груди шестилетнее чадо рвет когти туда, где нет великого и ужасного меня. Изначально провальная идея. Напитанная под завязку Стрела Смерти срывается в непродолжительный полет, окончившийся между лопаток мадемуазели. Ей разворотило часть позвоночного столба, вывернуло наизнанку ребра и перекрутило грудную клетку. Она чисто по инерции делает еще несколько шагов и падает в грязь, вдавливая в нее своего заходящегося сиреной пиздюка. У него по колено оторваны обе ноги.
Лужи крови вокруг шипят, бурлят и пенятся, дабы в один момент вскинуться роем Игл Крови, что стаей пчел-убийц множат на ноль всех смертных в пределах моей видимости.
Я могу видеть живых, но сейчас весь обзор застилает Черный Огонь. Да и плевать вообщем-то. Они в любом случае не протянут слишком долго.
Я шествую среди мертвецов.
Бьющееся сердце.
Слишком близко. Я чувствую ее жизнь.
Коротко подстриженная брюнетка с подтянутым телом легкоатлетки. татуировка на оголенном предплечье и колечко пирсинга в носу. Решила притвориться мертвой.
Хватаю ее за шиворот. Ткань жалобно трещит, но не рвется.
Поднимаю над землей. Первобытный ужас в ее зрачках.
Рычу прямо в перекошенное от страха и измазанное слезами лицо:
— Скажешь всем кого увидишь — кто перейдет под власть Мертвого бога будет жить. А кто нет восстанет моим рабом.
Я разжимаю пальцы.
Она падает на спину. Сжавшимся и парализованным от страха куском мяса.
А вокруг нас начинают шевелиться мертвые тела.
Определенно неплохой денек на события.
Глава 22. Кровь, кишки, распидорасило
Я скрылся от посторонних глаз в кузове блекло-белого фургона, заставив машину конкретно так просесть под своим весом. Окраина Архангельска. Сталинки, хрущевки или как там должны называться жмущиеся друг к другу девятиэтажки, между которых скрываются заросшие дворы, слегка разбавленные качелями и турниками. Плюс, частные дома.
Костяной Ужас наводит суету на другом конце города. И стоит отметить весьма неплохо, постепенно развиваясь из новорожденной стадии в молодую особь. Вояки в том направлении теперь передвигаются чуть ли не ползком, расплескивая тонны паранойи во все стороны.
Я прикрыл глаза, развалившись на холодном полу. Кресла вырвал с корнем и выбросил на улицу. Я чисто физически не помещусь на них, а так хоть полежу. Выбитые стекла зашторены, а за рулем сидит покойник с вырванным кадыком, на
Итак, каков был мой план действий.
Все предельно просто — в данный момент в моем подчинении находятся несколько десятков вооруженных до зубов Безвольных, раскиданных по ближайшему району, плюс прячущиеся во мраке подвалов стаи упырей и Хищных, но последних буду задействовать в исключительных случаях в виде удара кавалерии во фланг или тыл. Координируя со своего нынешнего места дислокации телодвижения мертвецов я вырежу столько человек сколько смогу, плевать гражданских или армейцев, после чего единым хладным кулаком вомну их в какой-нибудь из анклавов безопасной зоны. Исход миссии абсолютно не важен. Захватим плацдарм — хорошо, продолжим развивать наступление или попробуем окопаться. Не захватим — тоже хорошо, раздергаем чувачков, возомнивших себя хозяевами улиц. Нечего расслабляться.
Я провалился в подобие глубокого сна. Но вместо тьмы забвения мир раскололся на множество разноцветных кусочков стекла. Каждый из которых — вид из глаз моего слуги. Стратегии в реальном времени теперь выходят на совершенно новый уровень.
Зомби #27 вскидывает "укорот". Давит на спусковой крючок. Одиночный выстрел ставит жирную точку в жизни грузного мужика с топором, выводящего гаражами свою семью из городской черты. Перехват беженцев так же неплохой способ сбора трупов — они постоянно обрывистыми ручейками просачиваются по всей области. Продырявленную голову мотнуло в сторону и мертвец завалился на спину. Жена и две дочки, по двенадцать и семь лет. Они жмутся к стене из старых шлакоблоков, с ужасом смотря на труп мужа и отца. Покойник опускает калаш, вынимая из ножен на поясе боевой нож. С этими можно разделаться без стрельбы.
Они умоляют пощадить их. Плачут.
Но мертвым плевать.
Удар в шею, висок и грудь, пройдя лезвием между ребер. Плюс еще три трупа. #27 нагибается и каждому закрывает уже пустые и незрячие глаза, впрыскивая в тела дарованную мною некроэнергию. Комбинирую плетения, выбираю опцию создания Голодных. Постепенная трансформация тел. Они не восстанут едва процесс завершиться. Они пойдут одновременно с основным отрядом волной пушечного мяса.
Зомби #4 с пожеванной щекой, болтающейся на лоскуте плоти и выставляющей на показ неполный набор зубов, выныривает из тьмы подъезда. Зажимает здоровяку с военным рюкзаком и охотничьим ружьем на плече, рот. И утопляет щербато скалящееся лезвие ножа в его горле, чуть выше кадыка. Кровь брызжет на грязно-серый бетон.
Мертвецы #2, #9 и #11, составляющие группу "А", ввязываются в перестрелку с военным конвоем. Два БТР-80 и с десяток пехоты, взявших "шишигу" или ГАЗ-66, в плотную коробочку. Стандартный рейд за продуктами. Вламываются в закрытые и опустевшие магазины, ларьки и супермаркеты, по быстрому набирают хабар и сваливают, пока своим шумом не привлекли внимание Бродячих. Начнут отстреливать мертвяков и их сбежится еще больше. Покойники орут что-то о Мертвом боге, перетягивая огонь и внимание противника на себя. Разделившаяся группа "Б" — #3 и #6 обходят смертных с фланга, проскользнув через дворы и взобравшись на гору расколотого бетона и арматуры — рухнувшего здания, после особо жарких разборок с применением главного орудия Т-90 "Владимир", танка которого пару раз видели Голодные вблизи главного анклава. Кстати, занимательный факт. Лагерем или изредка анклавом именовались именно такие огороженные и набитые людьми под завязку куски городской территории, а аванпостами — отдельные здания, в которых окопались его обитатели, ждущие своей очереди на безопасную эвакуацию или место среди военных.