Лицо для Сумасшедшей принцессы
Шрифт:
– Скромный путешественник и звездочет, дервиш Рафар-Гасан-Хазред-абу-Синаф-Али-Баба к вашим услугам, о благородные путники.
– Ну и имечко у тебя, уважаемый: аж пот прошибает от натуги, когда пытаешься запомнить его целиком. – Орк и в самом деле утер со лба испарину, вызванную скорее всего палящим солнцем, уже стоящим высоко в зените. – И какое-то окончание у него женское – «али баба»!
– Да нет же, Али-Баба! – мягко поправил старик. – Просто я услышал, как ваш прекрасный спутник в точности описывает стрелу Властительницу жизней, на днях привезенную нашему хану Исхагану, и не смог удержаться от искушения вмешаться в высокомудрую
– Что?! – хором взвыли орк и полуэльф. – Какая стрела? И ты что, читал Хроники? А ну-ка, уважаемый Али-Баба, присаживайся к нашему дастархану и отведай, чего боги послали.
Тут Ланс с видом помилованного от смертной казни придвинул старику свою миску с жирным пловом. Дервиш не заставил упрашивать себя дважды, радостно схватил угощение и принялся с аппетитом уписывать за обе щеки.
С трудом дождавшись, когда голодный старик насытится, друзья приступили к расспросам.
– А поведай-ка нам, мудрый старец, о какой такой стреле идет речь? – спросил Ланс, теперь твердо убежденный в том, что предмет в руках королевы Смерти и был не чем иным, как именно этим самым загадочным оружием.
Старик разгладил длинную бороду, полуприкрыл проницательные глаза, окруженные сотнями тонких морщинок, и начал повествование:
– Ни для кого уже не являются секретом слухи о страшных делах, творящихся в мире за пределами Рохосского ханства. Смертоносные твари стужи покинули Край Тьмы и утверждают повсюду власть своего кровожадного Ледяного бога. Но проникнуть в наше ханство они не в силах!
– Почему? – дружно изумились орк и полуэльф.
– Потому что в старой части нашей столицы, в Рохе, стоит храм великой богини Аолы, полный могущественных, пропитанных светлой магией амулетов и артефактов, собираемых везде, где только можно, по приказу нашего дальновидного хана. Именно множество подобных предметов и создает защитную энергетическую завесу, пока непроницаемую для ледяных ярлов. А буквально несколько дней назад сокровищница храма пополнилась еще одним ценным экспонатом, подходящим под описание чуда из вашего сна.
– Золотой стрелой в виде луча света, с серебряным наконечником и алмазным оперением! – уточнил Ланс.
Старик довольно кивнул:
– Это именно она, стрела Властительница жизней. Не знающее промаха оружие, способное пробить любую защитную магию и убить любого чародея.
– И еще я вспомнил, что она упоминается в Хрониках Бальдура как одно из величайших сокровищ храма Розы, – задумчиво напомнил Огвур, по привычке пощипывая свой гладко выбритый подбородок.
Старик прижмурился, словно сытый кот:
– Как раз так все и обстоит на самом деле, о мудрый путник. Когда-то в молодости мне довелось провести несколько лет в столичном медресе, где проживал столетний слепой мудрец, наизусть цитировавший выдержки из этого ныне утерянного документа. А потом, когда наша принцесса впала в похожий сон…
– Стоп! – затряс головой совершенно сбитый с толку Огвур. – Старик, ты меня совсем запутал, рассказывай все по порядку!
– Так я и рассказываю все по порядку, – лукаво усмехнулся Али-Баба. – В Хрониках упоминается легенда о прекрасной принцессе, уколовшей палец магическим предметом и впавшей в колдовской сон…
– А, помню! – радостно встрепенулся Ланс. – Она должна была уколоть палец, и ее батюшка-король, дабы уберечь дочку от проклятия, отрубил ей обе руки. Нам о ней недавно Мелеана рассказывала!
– Может, если бы отрубил, то так
– И что это за колдун? – распахнул глаза любопытный Лансанариэль.
– Не ведаю! – развел морщинистыми руками дервиш. – В наших краях такого нет!
– И как обстоит с претендентами на поцелуй? – почему-то спросил Огвур.
– Да никак, – печально вздохнул Али-Баба. – Хан каждый год праздник устраивает и воинские состязания, на которые съезжаются самые прославленные бойцы из всех краев, а победитель обязательно получает законное право поцеловать прекрасную Будур. И кто только у нас за эти годы не перебывал: и принцы, и маги, и падишахи, – а принцесса знай себе спит по-прежнему…
– Но ведь сказано в Хрониках четко, что претендент тот должен быть особенным! – холодно отчеканил орк. – Или вы того уже не помните?
– Да помним, помним, конечно, – заволновался старик, всплескивая тощими руками. – Да только где ж такого найти-то? Ведь он… – Старик экзальтированно закатил глаза к закопченному потолку и начал декламировать нараспев:
От первой расы был рожден,Пролился горем и дождем,И эльф, и в чем-то человекЖивет уже не первый век,Боец отменный и стрелок,Красив, как радужный морок,Он испытал любви укол,Но женский он не любит пол…Ну и где же нам найти подобного героя, подходящего под столь странное описание? – снова вопросил дервиш, с надеждой взирая на Огвура.
– Да все элементарно, уважаемый, даже далеко ходить не нужно. – Орк медленно вытянул палец и обличающе указал на внезапно поскучневшего Ланса. – Вот он, перед вами!
– Мне? – обморочно шепнул несчастный красавец полукровка, обреченно зеленея лицом. – Мне целоваться с принцессой, с женщиной? Огвур, я… меня же вытошнит!
Сумрачный лес напоминал темный непроницаемый заслон, высящийся до самого неба. Эткин, словно птичка, неподвижно завис напротив передовых деревьев, часто трепеща распростертыми крыльями.
– Вижу! – авторитетно изрек Марвин, довольно тыча пальцем куда-то намного выше зеленой стены.
– А я вот, наоборот, ничего особенного не вижу, – скептично хмыкнул Генрих. – Лес, серое небо и темно, хоть глаз выколи. Обычный предгрозовой пейзаж, ничего экстраординарного.
– Магия, – недовольно протянул дракон, – сильная, враждебная, черная. Магия Ледяного бога, только и поджидающая неосторожных смельчаков, чтобы забрать их жизни и выпить горячую кровь. Чем больше живых существ уничтожают порождения холода, тем сильнее она становится.