Лицо для Сумасшедшей принцессы
Шрифт:
– Мне нужно десять домашних платьев, шесть – для торжественных приемов, четыре – для прогулок в парке, три – для верховой езды…
Эткин ехидно усмехнулся. Народ сильфов действительно получил истинную королеву и повелительницу, настоящую женщину, натуральную блондинку – со всеми ее достоинствами и недостатками! Но, возможно, Сумасшедшая принцесса, в неизменной поношенной шляпе с линялым петушиным пером, гораздо больше подошла бы для этого ответственного звания? Хотя почему «возможно»? Мудрый гигант даже не сомневался, что так оно и обстояло на самом деле. Но ведь сердце – это вам не чувство долга, ему не прикажешь! Как можно приневолить Ульрику к неугодному ей браку? Да ведь она сама сознательно выбрала совсем другого мужчину!
«Эх, где же она сейчас, наша рыжая принцесса? – печально подумал дракон, сетуя на обстоятельства. – Что поделывает, все ли у нее благополучно? Скоро ли мы встретимся вновь?» Этого он не знал, да и не мог знать. Судьба непредсказуема. И подчас сводит нас именно тогда, в такой невыгодной ситуации, когда мы даже и не ожидаем мимолетной встречи… Но нелепые случайности порой способны в корне изменить весь ход нашей истории!
– Нужно убираться из башни, причем срочно! – внезапно забеспокоился Марвин. – Ледяной бог опомнился, к нам движется плотное облако темной магии.
– Шустро прыгайте ко мне на спину, и летим отсюда как можно быстрее, – махнул крыльями Эткин.
– Ой, меня покатают на драконе! – восторженно захлопала в ладоши Лилуилла.
– А нас точно не догонят? – тревожно спросил Марвин.
– Обижаешь, дружище! – иронично хмыкнул Эткин, принял картинную позу и с вызовом пропел: – «Мы поедем, мы помчимся на драконе утром ранним и отчаянно ворвемся прямо в снежную зарю. Э-хей!»
Генрих галантно подсадил на драконью спину девушку, доверчиво уцепившуюся за его руку, и невольно залюбовался резким контрастом своих мощных смуглых запястий и тоненьких, полупрозрачных белоснежных пальчиков, так трогательно за них придерживающихся. Но бескомпромиссная память тут же воскресила никак не желающие уходить воспоминания…
«Что же я наделал!» – обреченно подумал барон.
Летели мы довольно долго, но вскоре я заметила, как предательская слабость все сильнее и сильнее овладевает раненым принцем. Кровь из его правого предплечья, пробитого стрелой, сочилась не переставая, а у нас даже не было времени на перевязку. А если прибавить к этому печальному обстоятельству тот немалый груз, что представляла я, да еще в амуниции, да еще его собственный нелегкий клинок, что приходилось нести крылатому демону, делалось понятным, почему его дыхание становилось громче с каждой минутой, а вымученные взмахи черных крыльев – все чаще. До некоторого времени я молчала как мышка, боясь отвлечь любимого от доставшейся ему тяжелой работы, но, после того как на мою беспутную голову начали падать крупные капли пота, выступившие на его взопревшем от титанических усилий лбу, рискнула подать голос:
– Милый, тебе нужно немедленно опуститься на землю! Там мы сможем передохнуть и подлечить твою рану…
– Фигня! – хрипло перебил меня принц. – Это не рана, а поверхностная царапина. Да и заживает на мне все будто на собаке. Через пару дней стану опять как новенький!
– Ох уж это мне мужское самомнение! – улыбнулась я. – Ты забыл добавить одну существенную подробность – через пару дней восьмичасового сна и полноценного питания. Кстати, у меня в сумке есть мазь и бинты, горсть сушеного мяса и мешочек крупы… А в таком положении я ничем не могу тебе помочь.
– Ты помогаешь, – неразборчиво буркнул принц. – Ты несешь сумку и оружие, а они тяжелые…
– Мило! – хмыкнула я. – Я несу сумку, а ты несешь меня…
Но в это время показалась небольшая скалистая гряда, положившая конец нашей очередной перепалке.
– Хорошо, согласен, твоя взяла, – с видимым облегчением сдался принц, заходя на посадку. – Вот только объясни мне, женщина, почему каждый раз, когда мы встречаемся, ты начинаешь
– Потому что глупую фразу «выслушай женщину и сделай все наоборот» явно придумал какой-то хронически обделенный мозгами фанфарон. Женщины более изобретательны и лучше ориентируются в бытовых проблемах, поэтому к их мнению стоит прислушаться.
– Это кто же вбил в твою рыжую голову подобную мудрую мысль касательно бабьего пола? – делано изумился любимый, иронично выгибая тонкую бровь.
– А ты не ерничай! – укорила его я. – У меня, между прочим, в советниках и адвокатах дракон ходит. Ты вот как к драконам относишься?
– Да как бы тебе сказать поточнее… По идее, я к ним никаким боком не отношусь, – скованно пробормотал принц, неожиданно краснея, как помидор, и виновато отводя глаза. – И если честно, у меня с ними того, не контакт в общем-то…
Я мысленно удивилась: «Ой, что-то он темнит! С Эткином он явно незнаком, а других драконов в мире уже не осталось!»
Невысказанные вопросы так и вертелись у меня на языке, но я решила отложить их до более подходящего для спокойных бесед момента, а потом как-то закрутилась и все забыла. И, как оказалось, зря.
Мы приземлились на каменистый скальный уступ, служивший площадкой перед разверстым жерлом темной пещеры. Я довольно улыбнулась: вот и место для отдыха отыскалось, уединенное и спокойное. Из расщелины в камнях била прозрачная струйка подземного источника, чистого и холодного до невозможности. Площадку перед пещерой щедро усеивали человеческие кости, все еще облаченные в доспехи, вперемешку с обломками дерева, некогда являвшимися, как мне показалось, частями телеги или экипажа. Недурственные находки, как по заказу! Из просушенных солнцем деревяшек можно сложить отличный костер, а вот из того шлема, если его хорошенько почистить песком и отмыть в ручье, можно соорудить замечательный котелок для каши! А вокруг тишина, простор и целебный горный воздух. Да мы просто на курорт попали!
Обратная трансформация стоила принцу остатка сил. Он медленно сложил черные крылья, с заметным усилием втянул их в кровоточащий горб на спине и, закусив от боли губу и едва сдерживая стоны, долго и мучительно убирал все следы когда-либо существовавшей неровности между лопаток, жалобно покряхтывая и с перекошенным от страдания лицом бормоча какие-то заклинания. По окончании обряда он буквально свалился на мои руки, хрипя и закатывая налитые кровью глаза. Мне с трудом удалось оттащить его в глубь пещеры и уложить на роскошное ложе, устроенное из мягкого душистого мха, сплошь покрывавшего каменные стены. Я набрала воды в шлем и устроила костер из собранных деревяшек, а принц приподнялся на локте, щелкнул пальцами, и сорвавшаяся с них искра мгновенно воспламенила сухие обломки. Согрев воду, я осторожно обмыла его бледный торс, испачканный потеками крови и пота, достала из сумки бинты и корпию и перевязала правое предплечье, раненное острой стрелой. А потом сварила густую кашу с мясом и накормила любимого сытным ужином, потому что время было уже позднее и багровое солнце начинало неуклонно скатываться к линии горизонта. Мой спаситель принимал все заботы беспрекословно, почти не сводя с меня пристального взгляда и загадочно улыбаясь.
– А знаешь, из тебя, кажется, получится образцовая жена, – удивленно признал он. – Хозяйственная и исполнительная. Вот уж не ожидал, с учетом всех твоих совсем не женских заморочек на оружии и подвигах!
– А об этом ты, случаем, не забыл? – Я прикоснулась к золотой маске, закрывающей мое лицо, намекая на свое внешнее уродство.
Принц громко захохотал и в изнеможении откинулся на мягкий мох:
– Глупенькая! Ты мое нереальное, горькое, краденое счастье… Да что такое физическая прелесть, если рядом с тобой моя душа поет и мне по силам ради тебя горы свернуть! Да если хочешь знать, я таких красавиц видел невероятных – и ничего к ним не испытал, кроме любопытства!