Лицо во мраке

Уоллес Эдгар Ричард Горацио

— Мистер Стормер поручил мне поговорить с вами.

— Со мной? — удивленно спросила она.

— Да, мисс Бедфорд. Вы слышали о нашем агентстве? Оно пользуется хорошей репутацией.

— Я, конечно, слышала о нем: о нем знают многие, — сказала Одри. — Что мистеру Стормеру нужно от меня?

— Выслушайте меня, мисс Бедфорд, — Виллит старался действовать осторожно, не зная, как она примет его предложение. — Вы можете помочь нам. У нас не хватает людей. Одна девушка, которая работала у нас, недавно вышла замуж и оставила службу, и нам некем заменить ее. Мистер Стормер хотел

бы знать, не согласитесь ли вы работать у нас?

— Я? — недоверчиво сказала она. — Вы хотите сказать, что предлагаете мне стать сыщицей?

— Мы не поручали бы вам непосильной работы, — серьезно сказал Виллит. — Мы поручали бы вам легкие дела.

— Знает ли мистер Стормер мое прошлое?

— Вы говорите о краже бриллиантов? Да, мисс, он знает всю эту историю.

Уголки ее рта дрогнули.

— Значит, он поручает вору ловить воров?

Даже серьезный Виллит рассмеялся.

— Вам не придется ловить воров. У нас есть специальное занятие для вас: следить за человеком по имени Торрингтон.

Лицо Одри изменилось.

— Следить за Торрингтоном? Кто он? — спросила она.

— Очень богатый человек из Южной Африки. Вы интересуетесь Южной Африкой?

Он увидел, что она смутилась.

— Да, я немного интересуюсь Южной Африкой, — сказала она, — если все, что мне рассказывали о ней, верно.

Она никогда не верила словам Доры, что ее отец был американцем, осужденным на каторгу. Все же сомнение запало в ее душу, и Одри не могла окончательно его побороть.

— Я не умею следить за кем бы то ни было. Значит ли это, что я должна идти за ним, куда бы он ни направлялся? Я боюсь, что не гожусь для такого занятия. Кроме того, — она улыбнулась, — у нас в семье уже есть сыщик! — Одри невольно покраснела. — Нет, мистер Виллит, это я пошутила. Я сегодня в «веселом» настроении после того, как провела целый день в обществе убийцы кур.

Девушка в кратких, красочных словах рассказала о своем первом дне службы и нашла у Виллита сочувствие. Когда она опять заговорила о сделанном ей предложении, он поспешил успокоить ее.

— Вам не придется всюду следовать за Торрингтоном, — сказал он. — Ваша задача гораздо проще. Вы должны познакомиться с ним.

— Кто он — вор?

— Нет, — сознался Виллит, — он, собственно, не вор…

— Собственно! — испуганно повторила она. — Но он преступник?

— Я неудачно выразился, — успокоил он ее. — Нет, мисс, он вполне честен. Мы кое-что желаем узнать о нем и устроим так, чтобы вы получили у него такую же должность, какую занимали у мистера Малпаса.

— Я не могу согласиться, хотя мне нравится такое занятие: оно очень увлекательно и подошло бы мне еще по другой причине.

Он не спросил причину, но догадался, что Одри испытала бы большое удовлетворение, похвастав своей должностью перед одним важным полицейским чиновником.

— Подумайте над нашим предложением! — попросил он. — Мы непременно хотим видеть вас в нашей конторе.

— Могу ли я видеть мистера Стормера?

— Он уехал обратно в Америку, — быстро заявил Виллит, — и его последним приказанием было зачислить вас во что бы то ни стало в число наших сотрудников.

Одри рассмеялась.

— Хорошо,

я попытаюсь, — сказала она, и мистер Виллит встал со вздохом облегчения, так как не желал предстать перед Стормером с известием о неудаче.

Вернувшись в контору, он нашел мистера Джона Стормера в лучшем настроении и сообщил ему о своем успехе.

— Она сначала не соглашалась следить за Торринггоном? — спросил Стормер. — Я знал, что она сначала не захочет, а потом согласится.

Виллит, которого всегда поражало всезнание шефа, решился задать ему вопрос:

— Вы, значит, были уверены в успехе? Но как вы могли знать, что ей не понравится служба в издательстве? Хеппс плохо обращался с ней, кричал на нее и придирался, пока у нее не лопнуло терпение. Он грубиян!

— Грубиян? Видно, он сильно изменился с тех пор, как я видел его в последний раз. Когда-то я помог его сыну выпутаться из скверной истории: обыкновенная история с письмами, вымогательством и так далее. Он добрейший человек. Может быть, он был расстроен чем-нибудь, любовной неудачей, например, или куры чем-нибудь огорчили его. Подлые создания! Это же мой друг.

Когда Виллит удалился, Стормер подошел к телефону:

— Это мистер Хеппс? Говорит Стормер. Очень благодарен вам за ваше содействие.

— Я очень неохотно сделал это, — произнес огорченным голосом Хеппс. — Она очень милая девушка и, кажется, очень дельная. Я потерял хорошую помощницу и приобрел, боюсь, скверную репутацию. После такого обращения с мисс Бедфорд я никогда не решусь посмотреть хорошенькой девушке в глаза.

— Может быть, она только будет рада этому, — сказал Стормер. Мистер Хеппс, видно, не понял намека.

— Она сказала, что была в тюрьме за то, что воровала цыплят. Неужели это правда?

— Да, сэр, — сказал Стормер, — она всегда ворует цыплят. Вы не знали этого? Если у вас пропало что-нибудь из конторы, дайте мне знать.

С широкой улыбкой он повесил телефонную трубку.

Глава 42. Наводчик

Комнаты мистера Торрингтона в отеле «Ритц-Карлтон», где он был записан под именем Брауна, были одними из самых роскошных и дорогих в гостинице, не отличавшейся дешевизной. У него бывало мало посетителей. Служащие отеля видели его редко. Его знали только управляющий да коридорный, подававший ему обед в его личную столовую. Все знали, что он не любит гостей. Поэтому когда однажды в контору отеля явился маленький, бедно одетый человек и попросил, чтобы о нем доложили Торрингтону, дежурный клерк подозрительно осмотрел его.

— Лучше напишите ему, — сказал он. — Мистер Браун никого не принимает.

— Меня он примет, — сказал уверенно маленький человек. — Кроме того, он велел мне явиться.

Клерк отнесся к этому скептически.

— Я узнаю, — сказал он. — Как ваше имя?

Посетитель назвал себя, и клерк ушел в маленькую комнату, откуда он мог по телефону узнавать желания обитателей отеля так, что посетители не могли слышать часто нелестные описания их наружности. Он вернулся очень скоро.

— Мистер Браун не назначал вам свидания. Откуда вы?