Лицом к лицу с Америкой
Шрифт:
Как позднее стало известно из сообщений американских газет, в городе было много недовольных тем, что их не пригласили на прием. Особенно возмущались женщины, так как ни одна из них не получила пригласительного билета. «Это не демократия, а капиталистическая олигархия», — гневалась г-жа Сосс в телеграмме, присланной на имя Вагнера и Лоджа.
В сопровождении мэра Р. Вагнера и других лиц в зал входит Н. С. Хрущев. Все присутствующие встают и шумно аплодируют главе Советского правительства. Оркестр исполняет государственный гимн Советского Союза. Короткая пауза. Затем звучат первые аккорды мелодии американского гимна.
И тут произошло то, что повергло в
— Что это — очередная патриотическая демонстрация? — полюбопытствовали мы у наших американских коллег — журналистов.
— Пожалуй, да, но я бы скорее назвал ее психической атакой, — пояснил нам один из местных корреспондентов, видимо, обладающий политическим чутьем. — Имейте в виду, что здесь, в Нью-Йорке, кое-кто наверняка попытается предпринять такую атаку.
На следующий день вашингтонская газета «Стар» дала понять, что определенным кругам ужасно хотелось использовать банкетный зал отеля «Коммодор» для того, чтобы «показать флаг» советскому Премьеру. Менее откровенная газета «Нью-Йорк таймс» ограничилась следующим комментарием: «Не представляя себе, как это даже случилось, находившиеся здесь американцы вдруг обнаружили, что они поют гимн «Звездно-полосатый флаг» вместо того, чтобы просто прослушать его мелодию… Присутствовавшие сообщили, что они непроизвольно (?) оказались втянутыми в эту, как они почувствовали, патриотическую демонстрацию».
Пока гости и хозяева были заняты завтраком, оркестр услаждал их слух музыкой. Желая, по-видимому, сделать приятное гостям из СССР, оркестранты решили блеснуть своим знанием советского музыкального репертуара. Они с большим подъемом исполнили популярную в Америке еще со времен второй мировой войны мелодию песни «Полюшко-поле».
Но, право, трудно было не рассмеяться, когда те же музыканты с не меньшим азартом принялись исполнять давно отжившую свой век песенку «Бублички».
Было весело вдвойне: и потому, что мелодия веселая, и потому, что исполнителям было невдомек, что слова у песни грустные и оплакивают они одну из последних представительниц «частного предпринимательства» в нэповской России.
«А я, несчастная, торговка частная, стою и бублички здесь продаю!» — звучало в зале, переполненном представителями Уолл-стрита. Что ж, стой, стой, повторяли мы про себя, с трудом сдерживая улыбки.
Как ни пустяшна эта деталь, но, увы, она невольно заставляет еще раз задуматься над тем, как слабо знают в Америке жизнь советского народа, его дерзновенные планы, мечты, деяния. Кое-кто все еще продолжает по старинке мерить нас на «бубличный» аршин.
Но вот уже и съеден десерт, выпито по чашке кофе. Начинается деловая часть приема, обмен речами. Американцы шутливо уверяют, что их способ проведения официальных раутов — вначале плотно закусить, а потом послушать речи — способствует лучшему усвоению как материальной, так и духовной пищи. По их словам, такое разделение труда настраивает ораторов и аудиторию на добродушный лад и дает кое-кому из нерадивых слушателей возможность отдаться чарам морфея. Может быть, иногда это так и бывает, но в данном случае 1600 джентльменов, заполнивших банкетный зал отеля «Коммодор», своим оживленным видом, острой реакцией на каждое слово оратора начисто опровергали стандартное представление
Первым поднимается на трибуну мэр города Р. Вагнер. Он сын известного сенатора и видного деятеля демократической партии, активно сотрудничавшего в тридцатых годах с президентом Франклином Рузвельтом в области реформ трудового законодательства. Сын, как говорят здесь, отошел от либеральных традиций своего отца. Впрочем, как сообщает американская печать, он не лишен политической амбиции и намерен в недалеком будущем использовать свой пост в качестве трамплина для прыжка в сенатское кресло Капитолия, а может быть, даже и выше.
Его приветственная речь была в основном посвящена восхвалению американского образа жизни, под сенью которого живут якобы, не ведая горя и нужды, восемь миллионов граждан Нью-Йорка. «Мы знаем, что у нас есть бедные, — сказал он, — к что кое-кто живет в плохих жилищных условиях, но больше людей живет лучше, счастливее и в более здоровых условиях, чем где-либо и когда-либо в истории всего мира… Что касается возможности обеспечить приличный образ жизни, то мы знаем, что они получили здесь самую большую возможность — самый высокий в мире уровень жизни».
Спору нет, американцы, включая и жителей Нью-Йорка, имеют высокий уровень жизни. Но стоит ли эту общеизвестную истину делать главным предметом разговора на столь важном собрании, назойливо повторять ее, вместо того чтобы совместно искать разумные пути укрепления дружественных связей между нашими странами и обеспечения всеобщего мира.
Да к тому же, поскольку уж по воле г-на Вагнера зашла речь о жизни нью-йоркцев, нелишне вспомнить и о некоторых фактах, которые проливают свет на истинное положение вещей. Вряд ли свыше миллиона обитателей нью-йоркских трущоб разделяют его рекламное-восторженное славословие американского образа жизни. Едва ли сотни тысяч негров и пуэрториканцев, загнанных в гарлемское гетто, считают себя благоденствующими людьми, как в этом пытается уверить своих слушателей мэр города. Ведь не проходит дня, чтобы в нью-йоркских газетах не появились статьи под типичным заголовком «Позор Нью-Йорка», рисующие жуткие, а порой и трагические условия жизни обездоленных людей в этом городе, который нередко называют пятьдесят первым штатом Америки.
Стоит лишь г-ну Вагнеру выглянуть в окно своей резиденции — «Сити-холл», чтобы увидеть, как тысячи представителей различных слоев нью-йоркского населения буквально каждодневно устраивают у стен городского муниципалитета гневные демонстрации против чудовищного роста дороговизны, громко и настойчиво требуют удовлетворения их насущных нужд. Только за последние несколько месяцев такие многотысячные демонстрации провели нью-йоркские учителя, шоферы такси, работники госпиталей, домашние хозяйки, учащаяся молодежь. А разве триста тысяч безработных Нью-Йорка, которые месяцами и годами ищут и не могут найти себе работу, считают себя счастливцами, живущими в здоровых условиях, как утверждал мэр?
Мэра Вагнера на трибуне сменил Генри Кэбот Лодж. Ни для кого не было тайной, что кое-кто в США возлагал далеко идущие надежды на его полемический талант, адвокатское красноречие и солидный дипломатический опыт. Именно на его плечи была возложена весьма рискованная миссия — «переспорить Хрущева или умереть».
Думал ли когда-нибудь ранее этот аристократ, что ему придется сопровождать бывшего рабочего, а ныне главу правительства Союза Советских Социалистических Республик в поездке по Америке? Еще совсем недавно одна мысль об этом показалась бы ему, наверное, чистейшей фантазией.