Лицом на ветер
Шрифт:
Ушёл на кухню. Рианн проводила его глазами. Неужели он оставил её в покое? Что-то будет. Посмотришь, вроде, нормальный человек, но… С сомнением повела подбородком.
После обеда она занялась работой на станке, сколько дней уже не занималась делом. Болезнь неоправданье. А римлянин потоптался вокруг и ушёл, может, и у него какие-то свои дела, Рианн всё равно. Вернулся он только вечером, завалился на своё ложе, лежал, наблюдая за руками работающей рабыни. Потом предложил:
— Давай сходим в таверну к Витию, закажем что-нибудь
— Соскучились по его вину? — спросила свенка, не оборачиваясь, и центурион улыбнулся её напоминанию его слов о вине Вития, усмехнулся.
— Пошли. Вино у него, конечно, дрянь, но у него зато вусная выпечка и пирожки, у него хороший повар. Закажем пирог с курицей или ещё что… Пошли.
Часть 5
Рабыня поднялась с трипода, остановилась, выпрямляя уставшую спину, лопатки. Марк наблюдал за ней, чуть улыбаясь, ему знакомо подобное после двух-трёх часов за столом с документами.
В таверне Вития он заказал свежеиспечённый пирог, быстро поел и ушёл к стойке, оставив рабыню за столом. Завёл разговор со знакомым, обернулся только тогда, когда за спиной сильно зашумели. Появившаяся недавно компания подвыпивших римских легионеров столпилась у стола, где сидела свенка. Через спины стоявших Марк сумел разглядеть, что кто-то уже держал рабыню за локти, стиснув руки за её спиной, а в лицо ей что-то выговаривал центурион Котий. Надо было идти разбираться.
— Слушай, Луций, — обратился к нему Котий, обернувшись, — эта свенка ничего не понимает по-нашему…
— Что вам от неё надо?
— Да так, хотели познакомиться, а она что-то по-своему тарахтит, ничего непонятно. Может, ты нам переведёшь? Ты же знаешь их язык, верно? — Котий смотрел сбоку карим глазом, ждал ответа.
— Котий, оставьте девчонку в покое, это моя рабыня и не стоит лапать её. Отпустите её! — Дёрнул подбородком на легионера, державшего свенку за локти.
— Это твоя рабыня? — удивился Котий. — Когда это ты успел купить её? Ничего себе, какой ты ловкий! Ну и как девка? Ничего? Хороша?
— Ничего, хороша… — согласился центурион. — А теперь отпутите её и оставьте в покое. Не доводите до греха…
— Ничего себе! — Котий нетрезво рассмеялся, его ребята продолжали удерживать рабыню за локти. — Уж не хочешь ли ты сказать, что готов полезть за неё в драку? А может, просто уважишь боевых товарищей, да поделишься красивой девкой, а? — Он склонился к рабыне и, взяв её пальцами за подбородок, поцеловал в губы, несмотря на её сопротивление. Девчонка мотала головой, вырываясь из рук, пыталась освободиться от ненавистного поцелуя, а легионеры рядом гоготали, видя всё это.
Марк стиснул зубы, чувствуя, как от злости вскипает кровь. Кто это посмел целовать его рабыню? Она ему-то целовать себя не позволяет, всё время не даётся, а тут… О, она заставила себя уважать! Укусила Котия
— Ладно, ребята, хватит, поиграли и будет. Отпустите её! Мы уходим. Котий! Прикажи им отпустить мою рабыню.
Котий всё это время потирал укушенную губу, зло глянул в лицо:
— Слушай, Луций, если ты так печёшься за свою девку, надо было держать её в казарме, а сейчас уйди и не мешай, дай немного развлечься. Не переживай, мы вернём её тебе в целости и сохранности… — Улыбнулся на эти слова. — Постараемся, если она опять не будет кусаться, конечно… Хочешь с нами, вставай в очередь, хотя, если это твоя девка, чем тебя можно удивить? — Опять усмехнулся.
— Это моя рабыня, Котий, какая очередь? Вино ударило тебе в голову. Я даже не хочу говорить об этом, ты не прав, ты покушаешься на мою собственность, так что, давай решим всё по-человечески. Ты отпустишь мою девчонку, а я всё забуду… Хорошо?
— Чего? — Котий угрожающе развернулся, упирая кулаки в пояс. — Что ты несёшь? Ты собираешься жаловаться на меня? Из-за рабыни? Я правильно тебя понял?
— Эй, эй, ребята! — Это толстый Витий от стойки заговорил, наконец. — Давайте только без драк, разойдитесь-ка вы по-хорошему. Не хватало тут ещё…
В подтверждение его слов двое ребят из охраны таверны потянулись в их сторону. Они всё время были тут, и Витий не зря им платил: в таверне часто затевались драки, особенно после выплаты жалования.
— Давайте на выход. — Один из охранников взял Котия за плечо, и тут же получил удар в челюсть. Завертелась драка, тут же полетели на пол скамьи, глиняная посуда, полезли и другие посетители выяснять отношения друг с другом. Про свенку-рабыню все как-то и забыли. Марк толкнул её к двери, крикнул по-свенски:
— Уходи отсюда… я догоню…
И сейчас же получил по затылку глиняной кружкой, аж искры из глаз посыпались, развернулся к обидчику, давая сдачи, дальше Рианн не смотрела. Вылетела на улицу и замерла у входа. Сердце стучало громко и быстро от пережитого. Что теперь делать? Без него в крепость её не пустят, уже темно, а стоять здесь ждать — опять накликать на себя беду?
О чём они разговаривали там, она не знала, ведь говорили между собой они по-своему, но то, что разговор касался её — ясно, как день. И что они привязались? Мало, что ли, других? Она никого не трогала, никому не мешала… И лицо горит от пощёчин этого, и во рту будто кровью пахнет, и на губах противно от этого поганого поцелуя. Что б вас всех…
И тут в раскрытые двери вывалился её хозяин, стирал кровь с разбитых губ и с брови, закричал, столкнувшись с Рианн:
— Ты чего здесь ждёшь? Я что тебе сказал?