Лидия и другие
Шрифт:
– Дорогая Лидия, разумеется!-жестом миллионера Грач протянул ей три рубля.-И упаси Бог вас возвращать! Кланяйтесь от меня Анне Лукьяновне и Льву Аронычу!
Начался ликующий мажорный киножурнал: там сеяли, плавили сталь, запускали самолеты, испытывали машины, ткачихи ткали десятки километров ситца, в общем, всеми силами старались развеселить Лидию. Но у них ничего не получилось, пока не раскрылась дверь и в призрачном трепещущем конусе лучей появился Солодкевич. Но появился он с большим добавлением: курсовички и дипломницы мерцающей
Лидия поняла вдруг, что папа прав: Солодкевич смешной человек. Какой-то малолетка, если он это вот все специально сочинил... Фильма она не запомнила. Он закончился, и Лидия первая выскочила из зала. Она направилась в общежитие к Надьке.
В комнате Надьки не было, и Лидия побрела на общую кухню. Там вся в распущенных волосах стояла Инна Разлапова и что-то быстро мешала в кастрюльке, пыхающей зеленым паром.
– Фитиль вывариваю - от примуса, - деловито пояснила она, - знаешь, какой пояс красивый будет.
Лидия заглянула в кастрюлю: там в пузырчатых слоях вилось нечто вроде плоской зеленой змеи.
Лидия хотела спросить, но тут же сама вспомнила, что Надька должна была делать стенгазету.
– А ты, Инна, почему не делаешь "Горьковец"?
– Я еще из себя-то не все сделала, - и Инна озабоченно подлила в варево что-то из уксусной бутылочки и подсыпала краски из пакета. Долго все перемешивала.
Пар побежал вверх с фиолетовыми прожилками, отбрасывая на лицо Инны размытые рефлексы.
Пылая Солодкевичем, Лидия с топотом обрушилась с пятого этажа на первый.
– Что с тобой?
– искренне испугался Женя.
– Бледная...
Но он тут же спохватился и добавил, набирая привычный тон:
– Словно ты попала под первый трамвай, как Гауди в Барселоне!
Лидии показалось: сердце вскочило на коня. Она замерла, надеясь, что Женя еще произнесет какое-то количество звучных красивых слов. Надька с сигаретой наготове, как мужик, переминалась с ноги на ногу: "Пойдем поговорим!".
Лидия обрушила на Надьку бурные жалобы, а та пристрастно выслушала, потом напоследок затянулась от плюгавого окурка и сказала:
– Ты, девка, не поняла! Здесь все... вообще-то ты должна чуть ли не ликовать. Солодкевич испугался, вот и набрал для уверенности этот цветник ходячий...
Вдруг Лидия резко устала: давай, Надька, ни слова больше о нем.
– Ладно. Вот тебе новость: Фая выходит замуж за Егора. Она сказала, что уже на третьем месяце.
Усталость как будто смыло этим известием.
Лидия встрепенулась: надо бежать в тихое место, домой, зализать раны, а после ванны, впечатляющего ужина и дремоты с книжкой на диване - можно посочинять поздравительные оды на свадьбу Егора и Фаи. Скорее, скорее!
Надька ворвалась в помещение, где камлали над стенгазетой, и метнулась к Бояршинову. Женя в это время стоял возле доски и вещал:
– Несчастные! Вы даже не представляете, как можно нарисовать траву! Вот так рисует Жан Эффель (заскрипел
Надька остановилась. Послушала немного, но на Дюрере (пантеизм, в каждой травинке Бог) безжалостно прервала:
– Слушай, философ, догнал бы ты Лидию, проводил... вы вообще очень дополняете друг друга.
– Что? Лидию?
– захохотал Женя.
– Эту городскую дурочку, мутирующую в городскую сумасшедшую!..
Все, кто присутствовал, растерялись. Женя и раньше говорил оригинальные гадости, но про окружающий, про отдаленный мир. Своих, которые сердцевина мира, он не трогал. И это мило всех сплачивало, делало своими в огромной мере. По неопытности они не знали, что его нужно было остановить сразу. Теперь все вдруг спохватились... Чтобы отвлечься от тяжелого перекатывания внутри - последствия слов Бояршинова, - они продолжили работу над "Горьковцем". И все они думали: как отомстить за Лидию.
Егор бормотал:
– Конечно, можно обозвать каждый атом, но...
– Но станет ли от этого мир лучше?
– закончил Витька Шиманов.
4. Рюмка мести
1
– Но Лидия ничего не должна знать, а то запоет опять: "Да Женя не такой, внутри он гораздо лучше". Есть в ней это пустое интеллигентствование.
– Девочка из профессорской семьи, что вы хотите...
– На нашей с Фаиной. Свадьбе. Мы осуществим! Возмездие. Это будет операция "рюмка мести"!-Егор, конечно, был уверен, что прекрасное будущее обеспечено: мы будем работать, развиваться, и в результате... Свадьбу Егор допускал как приятный довесок к твердому сценарию грядущего.
– Спирт подкрасим соком, а Женя пить не умеет... вот и будет месть.
– А где спирт взять?
– У Аллы Рибарбар, она же медик.
– У, кислогубый, - лихо подхватила Галька идею мести, когда после лекций Надька зашла к ней в магазин.
– Сказать, что Лидия - сумасшедшая!
Теперь уже Галька после работы зашла к Алле Рибарбар.
– Как Вадик?
– спросила подруга.
– Пишет, что соскучился, а ты как - завела кого-нибудь?
– Венера любит досуг, - степенно ответила Алла.
– А где у меня досуг? Знаешь, сколько медикам задают учить... А на свадьбе Егора кто-то будет из мужчин свободный?
На свадьбе из мужчин был еще Володя Пилипенко - Вол, бывший телохранитель Егора в школе. Его взбодренное холодом лицо постепенно в квартире нагрелось и начало струиться невиданным здоровьем. А Володю поразило, как блестят гладко зачесанные волосы Лидии:
– В твою голову можно смотреться, как в зеркало!
– Слушай, меня тоже все спрашивают, что я с волосами делаю, чем их смазываю, а я ничего... Мы, Володя, с тобой поговорим после, ладно? Я должна еще поэму досочинить... Ты ведь в этом году школу закончил: куда-то поступил?