Life in me
Шрифт:
В машине я рассказал о том, что мне можно в сексе и чего нельзя. Эмма погрустнела, а я был шокирован. Обычно она краснеет при разговоре о сексе, стесняется. А тут расстроилась и ругнулась матом на преступника. Она меня поражает всё больше и больше с каждым днём.
Сейчас мы садимся за стол, и нам приносят блюда.
– В честь вашего последнего дня, а также, чтобы мы вам запомнились надолго, мы приготовили для вас небольшой сюрприз! А от меня лично вас ждёт закуска в самолёт: сегодня и завтра побалую вас сладким. Я знаю, что дамам это нельзя, но, думаю, от пары небольших
На десерт нам приготовили пирог с вишней и клубникой. На песочном тесте. Вкуснотища немыслимая! Мы запили всё это великолепие полезным морковным соком, а Джон со своей аллергией на морковь пил яблочный сок.
– Надо бы премию выписать Генри, – говорю я, и в моём желудке раздаётся довольное урчание в подтверждение. Девочки ещё умудрились впихнуть в себя салат и попросить добавки пирога и сока. И после этого сказали, что отлично покушали и даже не объелись! Мы же с Джоном от одних порций уже охали. Хотя, девчонок можно было понять: одна ест за двоих, другая и вовсе за троих.
После ужина я решил отпустить всех, включая охрану. Но при этом не забыл поставить дом на просмотр полиции, специально позвонив и сказав, что присмотр за домом будет хорошо оплачен. Нашей прислуге мы дали пять часов перерыва, который они могут провести с семьей. У некоторых были, конечно, выходные, куда же без них-то. Но сейчас нам необходимо это время. Но и дом без охраны оставить я не мог, пришлось раскошелиться. Ну и ладно, гонорар у меня большой, можно и потратиться.
– Джон, Николь, если захотите заняться прощальным... – делаю я паузу, намекая на понятное занятие, – ну, вы поняли, то закрывайте шторы и жалюзи: я отдал дом на охрану полицией. Просмотр будет только внешний, не паникуйте. Я попросил охрану проверить все комнаты и те места, куда могли забраться, и закрыть все помещения, кроме наших спален и двух ванн. – Предупреждаю я, и мы расходимся.
Моя любимая Эмма лежит на кровати и смотрит журнал. Ладно бы она это делала под одеялом, но ведь она надела свою короткую розовую рубашку без штанов и, кажется, она без нижнего белья... Или я уже схожу с ума.
Боже мой, давайте быстрее уже смотрите этот дом и отдавайте мне ключи!
Я мысленно ненавижу свою охрану и жду их появления с ключами. Я снял с себя футболку и джинсы, и теперь на мне только шорты. Всё, больше ничего нет, аб-со-лют-но. Ну, если не считать бинты.
А вот и охранники. Наконец-то!
– Все помещения проверены и обезврежены. Изображение с камер будет сменяться каждые две секунды, то есть достаточно быстро, поэтому полицейские точно будут следить, за всем происходящим. Двери закрыты, шкафы с санузлами тоже, кроме тех, что напротив ваших комнат, – докладывает мне Эштер (это фамилия, если не ошибаюсь, немецкая). Парню 21 год, а работает, как будто уже не первый десяток разменял в этом бизнесе. Я отпускаю парней и спокойно иду в комнату. Задвигаю шторы и жалюзи на
– Зачем это? – не понимает моя чересчур сексуальная невеста.
– Я поставил все окна на внешний просмотр. Ты хочешь, чтобы нас увидели? – я похотливо улыбаюсь девушке.
Так и не получив ответа, я встал перед ней в своих бинтах и шортах.
Девушка медленно поднимает ноги, и я вижу, что на ней – теперь уже совершенно точно – нет нижнего белья.
Я снимаю с себя шорты и бросаюсь на неё сверху, прямо между её широко расставленных ног. От её пижамы не остаётся ни единого целого кусочка. Я просто рву на ней ткань и начинаю целовать каждый сантиметр её такого желанного тела.
Задерживаюсь на животе и прошу у ребят прощения за то, что с ними сейчас будет происходить.
Я вставляю в неё два смоченных пальца, раздвигая её лоно, и девушка начинает стонать. Спустя некоторое время я довожу её до оргазма и чувствую, что пора действовать решительно.
Я поднимаюсь к часто дышащей девушке и целую её в шею. Какая же она сладкая! Так и готов вкушать каждую секунду вкус этого золотца!
Я отнимаю на несколько секунд свою правую руку от её живота, облокотившись на левую, и вставляю свой инструмент в Эмму. Она дышит громче и чаще. Я замечаю, что невеста вцепилась в простынь, и напряглась. Я начинаю двигаться и закрываю глаза от наслаждения.
– Предупреди меня, если тебе станет хуже, – говорю я ей на ухо и продолжаю двигаться. Она стонет, и я чувствую, что она начала двигаться вместе со мной. Ох, моя ненасытная девочка, как же я тебя люблю!
Спустя несколько минут криков и стонов я начал двигаться в ней чуть быстрее. Она сжимает меня внутри, и я получаю колоссальное удовольствие. Она сделала ещё пару движений, и я почувствовал, как она кончила под нас. Внизу стало влажно, и от этого мне становится всё приятнее. Я начинаю двигаться в ней ещё быстрее и слышу шлепки наших бёдер. Ох, кажется, мой друг на пределе. Я чувствую, как он набухает, и ощущаю непреодолимый кайф.
Так хочется, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Эмма протягивает руки к моей пятой точке и помогает мне. Она сжимает мои ягодицы, и с ужасом осознаю, что скоро конец и, наконец, отпускаю себя, спуская жидкость в её лоно. Элизабет выгибается от ощущения моей спермы внутри, а я просто зажмуриваю глаза, и чувствую, что подголовник кровати сломан.
Щепки падают за кровать, а я продолжаю её расшатывать. Она ужасно скрипит, но это только заводит.
Я изливаю всё до конца. Когда понимаю, что больше ничего не осталось, я ложусь на девушку и принимаюсь мучить её шею.
– Милый, ты помнишь, что я тебе говорила про инфекции? – спрашивает девушка, и я рассказываю ей о лаборатории. Она улыбается мне и обнимает, тут же одним ловким движением переворачивает и сама выходит из меня. Когда она успела стать такой самостоятельной?
Я вижу, что она идёт в гардеробную, но зачем?
Через несколько мгновений она выходит с синим галстуком в руках.
– Ну, теперь посмотрим, как ты себя будешь чувствовать на моём месте, – с хитрецой улыбается она. Вот проказница!