Лихоморье. Трилогия
Шрифт:
Укусы растаяли прямо на глазах, осталась лишь кровь на шее и длинные царапины на щеке от собачьих когтей.
Чьи-то руки грубо схватили Виолу за воротник свитера, рывком оттащили назад. Толпа взрослых, собравшаяся вокруг, шумела и выкрикивала:
– Ведьма! Ведьма!
– Она натравила пса!
– Из-за нее Цезарь бросился!
Кудрявый мальчишка закашлялся, а потом заплакал.
– Где у тебя болит? – участливо спросила какая-то женщина, разглядывая его щеку. – Бедный ребенок! Вызовите скорую, он весь в крови!
– С ним все в порядке, – сказала Виола, но вряд ли ее услышали. Все гневно кричали или причитали, жалея покусанного мальчика.
Кто-то из стоявших позади людей дернул Виолу за волосы. Она вскрикнула и обхватила голову руками.
***
Чем взрослее становилась Виола, тем чаще случались в ее жизни горести. Но были среди них и радости, редкие, но яркие, как солнечные дни в осеннюю пору. Одна из них вспоминалась чаще всего – это была целая неделя радости, когда к ней приехала погостить двоюродная сестренка-ровесница из далекого сибирского городка, Тильда Санталайнен. Ее отец приходился родным братом приемному отцу Виолы. Тогда Виола еще не знала историю своего происхождения и считала Тильду своей настоящей сестрой. Но, и узнав, она не стала любить ее меньше, как и родителей. Она и раньше догадывалась, а теперь окончательно убедилась, что совершенно не важно, какая у человека кровь, ведь родственные узы находятся не в крови, а в душе.
К сожалению, Тильда побывала у них всего один раз и больше не приезжала, потому что даже в эту счастливую неделю без горестей не обошлось. Вернее, обошлось, но чудом: Тильда едва не перешагнула опасную черту, отделяющую жизнь от смерти.
4. Каменный великан
Этот случай произошел три года назад, в начале мая. На Пальеозерской ГЭС готовились к водосбросу – звучит обыденно, но на самом деле это грандиозное событие, которое представляет собой захватывающее зрелище, привлекающее в Гирвас множество туристов. Обычно народ начинает съезжаться в поселок в конце апреля, чтобы успеть посмотреть на вулкан до того, как тонны водной массы вырвутся из водохранилища и обрушатся вниз, превратив его в водопад. Но, видимо, в тот год на электростанции что-то пошло не так: водосброс перенесли на седьмое мая. Виола обрадовалась: Тильда, которую она пока что ни разу не видела, должна была приехать в первых числах, а значит, еще успевала посмотреть на каменного великана. Интересно, удастся ли сестре его разглядеть? До сих пор, кроме Виолы, никому не удавалось. Даже отец, которому она прямо указала на лицо великана, видневшееся в просветах между лесными кущами, лишь посмеялся и назвал ее фантазеркой. Виола не понимала, в чем дело – не то у нее зрение особенное, не то великан не желает, чтобы другие люди его заметили.
Наступил май, и вместе с этим – долгожданный день приема гостей. Дверь открылась, загремели чемоданы, перекатываясь через порог, следом появился дядя Петр – крупный мужчина, похожий на отца Виолы, за его спиной замаячила худенькая девушка с белыми пышными волосами, торчащими из-под вязаной шапочки бледно-голубого цвета, наверное, специально выбранной под цвет глаз.
Виола едва сдержала восхищенный вздох: Тильда показалась ей неземной красоткой, – трудно было представить, что она всего лишь из Сибири, а не с далекой планеты, населенной расой прекрасноликих гуманоидов. Правда, вид у нее был не очень-то приветливый: взгляд колючий, белесые брови сошлись «галочкой» над тонким точеным носом, губы сжались бантиком и съехали вбок – явный признак нескрываемого недовольства.
– Тильда, ну ты хоть поздоровайся! – немного смущенно произнес дядя Петр, отступая в сторону и подталкивая дочь вперед.
– Здрасти. – Губки «бантиком» разомкнулись на миг и переместились на другую сторону лица.
– Переходный возраст, сами понимаете. – Петр виновато пожал плечами и покосился на Виолу. – Ты тоже дерзишь родителям?
Виола от неожиданности округлила глаза, не зная, что ответить на это, но, к счастью, мама Катя выручила: заворковала что-то о том, как хорошо, что они смогли выбраться несмотря на все дела и проблемы, отвлекла внимание
– Хочешь, покажу наш дом? – спросила Виола, глядя на Тильду с некоторой опаской.
Та вдруг кивнула, приветливо улыбнулась, и заявила с вежливой ехидцей:
– У вас тут почти все дома одинаковые. Серенькие такие.
– Ага, – охотно согласилась Виола и добавила: – Зато мы живем на вулканах.
– Шутишь? Какие еще вулканы?
– Самые настоящие. Их тут полно. Сама увидишь. А еще у нас есть летний дом на Пальеозере, это близко, полчаса на машине. Там песчаный берег и сосны. Всю неделю тепло обещают. Можно покататься на лодке. Если ты не против, отец нас свозит.
– Давай. Все лучше, чем в унылой деревне торчать!
– Точно. – Виола была рада, что Тильда согласилась на все предложения, и не поняла, почему Петр, выглянув из кухни, окинул свою дочь осуждающим взглядом.
Виолу охватило предвкушение счастья: она представляла, что они с Тильдой подружатся, и она покажет ей сосну-карсикко и каменного великана, а еще поделится секретом о песне, живущей внутри нее. Вот, должно быть, сестра удивится! И наверняка придет в восторг от местных красот.
Так и вышло. Они колесили по озерному краю на отцовском внедорожнике, забираясь в отдаленные укромные уголки, недоступные обычным туристам, – у отца имелась старая карта заброшенных деревень и забытых дорог, по которым можно было проехать, лишь зная особые секреты. Но иногда секретов оказывалось недостаточно, и отец вместе с дядей Петром толкали машину, застрявшую в грязи, пока Тильда, млея от удовольствия, самозабвенно давила на педаль газа, а Виолу распирало от гордости за сестру, которая села за руль впервые в своей жизни и ничуть не растерялась. После очередного выкорчевывания внедорожника из топкой ловушки отец каждый раз заявлял, что дальше ехать опасно, и мама Катя его поддерживала, а Тильда настаивала на том, чтобы продолжить путь, и Виола присоединялась к ней. Дядя Петр какое-то время сохранял нейтралитет, а потом, поддавшись на уговоры дочери, предлагал рискнуть. Награда за риск превзошла все ожидания: им удалось добраться до деревушки под названием Тимойгора, где их встретил трехметровый деревянный ангел, стоявший с вытянутыми вверх руками и расправленными крыльями, – казалось, он вот-вот взлетит. Местные жители рассказали, как всей деревней устанавливали эту статую, которую изготовил петербургский мастер, приезжающий в Тимойгору каждое лето вместе с женой. Целых пять лет он трудился над своим деревянным творением, – оказалось, что в нем даже не три, а три с половиной метра.
Петляя мрачными еловыми лесами, они миновали совершенно разрушенную временем деревеньку Пегрему и сделали остановку на «Поляне идолов» с древними захоронениями и следами ритуальных действий в виде очагов и загадочного инвентаря. Идолы – огромные каменные глыбы – поражали сходством с фигурами животных. Поляна дохнула на них тяжелым затхлым воздухом, пропитанным темными недобрыми тайнами, и всем неожиданно захотелось вернуться домой. Добрались уже заполночь и, наскоро поужинав, улеглись спать.
Наутро всем составом отправились в дом на Пальеозере и провели там три чудесных дня с неспешными прогулками в сосновой роще и посиделками на берегу у костра. Отец и дядя Петр по очереди играли на гитаре, вспоминали детство и студенческие годы, мама Катя готовила рыбу на углях, а Виола понемногу открывала Тильде свои секреты. Правда, Виоле показалось, что сосна карсикко не очень-то впечатлила ее сестру, Тильде даже «волшебницу» на стволе не удалось разглядеть, хоть рисунок был прямо у нее перед носом, что уж говорить о каменном великане, спрятанном среди лесов и вулканической породы, да еще вросшем в землю – вряд ли она его увидит и, конечно, не поверит, что он существует. Но каменного великана Виола приберегла напоследок и пока ни словом о нем не обмолвилась. Как вернутся в поселок, так она и отведет туда Тильду.