Лихой гимназист
Шрифт:
— Ну а ещё что говорят при дворе? — спросил я.
— Ой, жизни не хватит пересказывать, — с показной беспечностью Анабель махнула рукой. — Сплетни, интрижки… полагаю, в этом мало интересного. По крайней мере, для меня. Я ведь, как и вы, человек — деловой. Меня не так волнует, кто взлетит, а кто падёт, главное — что это сулит моему делу.
— Разумный подход.
— А наша игра тем временем подошла к концу, — отметила Анабель.
На доске остались два короля: чёрный и белый.
—
— По-моему, символично. Тёмные и светлые враждуют испокон веков. Вот только смысла в этом противостоянии нет. Иногда союзы сулят больше выгоды, чем войны.
Если бы я не знал, что Анабель — бывший архонт, скорее всего, не понял бы намёка. Да и вряд ли она просто так заговорила о моём родственнике. Баронесса была уверена, что рано или поздно я попаду в священную стражу. Неужели в моём лице она хотела получить в будущем союзника в этой могущественной организации? Иначе чем ещё я мог оказаться ей так полезен?
— Спасибо за чай и за игру, — сказал я. — Но уже поздно. Поеду, пожалуй.
Мы поднялись и прошли в малиновую гостиную.
— Кстати, наша проблема улажена? — спросила Анабель.
— Разумеется. Отец поехал в санаторий поправить здоровье, а места там глухие, дремучие — заблудиться несложно. Да и диких зверей много.
— Угу, — Анабель остановилась у окна, что выходило в парк, и о чём-то задумалась. — А у меня самой почти санаторий. Только вот погода здесь, в Петербурге, оставляет желать лучшего. После южного побережья Франции холодновато.
— Почему не вернётесь обратно? — я остановился рядом.
— Да вот, дела затянули. Может, и вернуть однажды. Куда мне торопиться…
Мы стояли рядом, и мой взгляд скользил по её обнажённой шее и плечам. Анабель обернулась ко мне, словно хотела что-то сказать, но промолчала — лишь улыбнулась и с демонстративной скромностью отвела глаза. Неизвестно, куда заведёт наш «союз», подумал я, но пожалуй, стоило его скрепить.
Я схватил Анабель за талию и повернул к себе. Она смотрела на меня без каких-либо эмоций, но кокетливая улыбка не сходила с её лица. Я стал целовать её щёки, губы и шею, она отвечала тем же.
— Погоди, — остановила она меня, наконец, — спальня совсем недалеко. Пошли туда.
За дверью противоположной той, из которой мы вышли, нас ждала роскошная кровать под балдахином. Она почему-то уже была расправлена, и мы плюхнулись в мягкие перины, стаскивая друг с друга неудобную одежду.
Пока мы с Анабель предавались любовным утехам, два часа пролетело незаметно. Она оказалась очень опытной и страстной девицей. Ещё бы! За сто лет, проведённых в этом прекрасном юном теле, можно было многому научиться.
На улице смеркалось. Июль заканчивался, и по ночам снова начало темнеть. Мне пора было
Анабель лежала обнажённая на кровати, подперев голову рукой. Её пышные, слегка вьющиеся тёмные волосы разметались по простыни.
— Словно на войну собрался, — отметила она с улыбкой. — Ты так боишься меня?
— Разные ситуации случаются, — ответил я. — Оружие лишним не бывает.
— Ты любишь оружие?
— Есть такая слабость, ты угадала.
— Сколько на тебя смотрю, всё больше мне кажется, что ты не тот, кем представляешься.
— Порой у меня и самого складывается такое ощущение.
Анабель повернулась на живот:
— Тебя кто-то ждёт дома?
— Пока, пожалуй, только знакомые стены.
— Я тебя не гоню, между прочим. Можешь остаться. Мой дом большой, места хватит.
— Хочешь поселить меня у себя под боком? — хмыкнул я.
— Может, мне одиноко одной в этих апартаментах? Тебе разве тут не нравится?
Предложение, конечно, щедрое, но становится приживальщиком и комнатной собачкой я не собирался.
— Мне у себя больше нравится, — я надел и застегнул жилетку, а потом — сюртук. Галстук было лень вязать, и я сунул его в карман. — Привык жить сам по себе. Кстати, заходи как-нибудь… на чай.
— Обязательно загляну, коли пригласишь, — Анабель улыбнулась, продолжая съедать меня глазами. — Буду скучать и ждать новых встреч.
— Значит, скоро опять свидимся, — я поцеловал её на прощанье в щёку.
— Погоди, провожу что ли.
— Я запомнил дорогу. Можешь не утруждать себя.
— Как скажешь.
Я покинул спальню и, пройдя малиновую гостиную, оказался в проходной анфиладе, залитой светом люстр. Дорогу к выходу я уже хорошо помнил.
Возле крыльца меня ждала самоходная бричка, которую я нанял на сегодняшний вечер. Забравшись на заднее сиденье, велел шофёру везти меня домой. Кажется, пора было заводить личное транспортное средство. Передвигаться на извозчиках и трамваях порой оказывалось ужасно неудобно.
Воскресный день я провёл в тайном логове Трубецкого. Хотелось поскорее закончить заказ и получить деньги, но дело шло медленно. Усиливать взрывчатку и пули было несложно, но вот сил это отнимало много, как, впрочем, и любые другие заклинания, если их часто и без перерыва повторять.
В понедельник же предстояло ехать в лабораторию Долгорукова. То, что от меня требовалось, я сделал ещё в субботу, а теперь было запланировано испытание первого опытного образца нового артефакта. Я намеревался присутствовать.