Лик короля. Правление

Вознесенская Ольга

Глянула на корзину, потом на короля, и еле сдержалась, чтобы не подтянуть к себе поближе. Но вскоре странное состояние меня отпустило — видимо, когда я объелась фруктов, и пришло чувство насыщения.

— Спасибо! — поблагодарила Тэлмана и обняла его. Его руки тут же обвились вокруг моей талии, я вдохнула знакомый приятный запах. Пока я ела, он не мешал мне и даже за это время убрал со стола. — А кто тот мужчина?

— Мой советник, помощник и друг, — объяснил, поцеловав в макушку.

— Он что, с тобой приехал? — удивилась я, заглянув

в зеленые глаза.

— Да, они остановились в соседнем доме.

— Они?

— Он и еще несколько воинов личной охраны.

— Значит, спать ты будешь там, — сделала вывод.

— Ты меня выгоняешь? — тут же прищурился Тэлман.

— Ннеет, но… — я посмотрела в сторону спальни. — У меня одна кровать, и она узкая. Лилит тоже вряд ли захочет тебя впускать к себе, поэтому… — констатировала факт.

— В обед мы прекрасно спали, — лукаво ответили мне, и все — видимо, уходить никто не собирался. А мне выгнать совесть не позволит. Он точно наглый, вредный кот, иначе не назовешь.

Поначалу спать было тесно, но потом король обнаглел и уложил меня на себя. Я была сонной, поэтому не возразила, лишь покрутилась, поняла, что мне очень тепло, и довольно зарылась, как хомяк. И вообще, это была первая ночь, когда я не замерзла.

Утром проснулась от стука. Не в дверь, а за окном. Открыла глаза и поняла, что в кровати одна…

Камин был полон горящих поленьев, отчего в комнатке было в кои-то веке тепло. Потянувшись села, нашла ногами тапки. Тошнота была, но небольшая. Посмотрела в окно — Тэлман рубит дрова. Картина: король с топором в руках. На нем лишь легкая рубашка, правда, уже не та, которая была вчера. И как ему не холодно? Бррр. Поспешила собраться.

После гигиенических процедур подошла к большому зеркалу и принялась расчесывать волосы. Локоны то и дело возвращались обратно и спутывались, заставляя меня нервничать. Какое-то мгновение, и я буквально почувствовала, как воздух разрядился. Перед мной появился маленький шарик, который тут же метнулся в зеркало. Оно растрескалось на тысячи осколков и осыпалось на пол.

Я так и осталась стоять в оцепенении, не понимая, что произошло…

Потом осторожность взяла вверх, я аккуратно перепрыгнула стеклянное крошево и, схватив метлу, стала собирать осколки в кучу. Все это проделывали мои руки-ноги, пока голова еще находилась в состоянии мысленного оцепенения от произошедшего. Это уже второй раз за два дня — что-то часто.

Наверное, это дети, ведь их отец — сильный маг. Посмотрела в окно, на Тэлмана, который уже и рубашку скинул.

Выбросила в мусор осколки и не удержалась, вновь глянула на улицу. За забором уже собрались соседки — наслаждались, разглядывая моего короля. Закусила губу. Вышла на кухню, где встретила Лилит.

— Доброе утро, — улыбнулась она. — Как ваше самочувствие?

— Доброе, — пробубнила на ходу, спеша к выходу, накинула шаль, всунула ноги в уличную обувь. — Благодарю, Лилит, чувствую себя хорошо.

Меня встретил несильный

ветер и мороз. Ну, вот как он может в такую погоду раздетым ходить? Мои зубы застучали от холода, я обошла дом и уставилась на Тэлмана пронзительным жестким взглядом. Тот остановился, выпрямился. А бинтов, кстати, больше нет, и рана выглядит затянувшейся розовой полосой над торсом.

— Розочка, — увидев меня, положил топор, — ты почему такая раздетая?

— Я раздетая?! Тэлман, вы стоите на морозе без рубашки. И это после ранений. Немедленно в дом!

Сказала, повернулась и пошла обратно, напоследок кинув нехороший взгляд в сторону соседок. Даже не сомневалась, что послушает. Только пусть попробует ослушаться! Но он пошел за мной, накинув рубашку на плечи. Голоса девушек за забором стихли.

Дома скинула шаль и надела домашние тапки.

— Госпожа, — тут же подоспела обеспокоенная Лилит, и уже строго: — Вам не стоит вот так, выбегать, раздетой.

Я улыбнулась.

Хлопнула дверь — вошел Тэлман. Ничего ему не сказав, вернулась в спальню — волосы ведь так и не уложила. Снова провела расческой по кудрям. Вздохнула.

Король следом прошел сразу в ванную, и тут постучала Лилит:

— Госпожа, вам пора выпить лекарство, — сказала, имея в виду чай. Она следила, чтобы по утрам я пила его перед едой, — я уже заварила вам травы.

— Хорошо, Лилит, спасибо, — кинула расческу и, как есть, собрала низкий пучок.

— Лекарство? — вышел из ванной Тэлман.

— Просто травы.

— Для чего? — прищурил глаза.

Я заметалась, пытаясь придумать, что сказать.

Но меня выручила служанка:

— У госпожи плохой аппетит. Лекарка прописала травы, они помогают, — улыбнулась она и поспешила уйти. Даже не соврала.

— Так и есть, — подтвердила я, не переставая улыбаться.

— Можем сделать более подробную диагностику, — протянул руку.

— Не стоит, — тут же запротестовала, и уже мягче пояснила: — Я испортила аппетит во время дороги, мы перекусывали, и вот…

Видимо, пояснение вышло не особо убедительным, так как Тэлман не сводил с меня пронзительного взгляда. Его глаза — отдельная для меня тема — они яркого травяного цвета. Мысли очевидно начинают уходить куда-то в розовые мечты, пока он не задает вопрос:

— Тогда, в первую ночь, я был с тобою грубым?

Его слова меня удивили, улыбка сползла. Я подошла к нему ближе.

— Почему ты так решил? — прошептала, коснувшись его щеки.

— Я мало, что помню, — поморщился он, — но ты была невинна, и я мог причинить тебе боль, так как не контролировал себя. А ты девушка, вы такие вещи не забываете. К тому же ты со мной холодна…

Мое сердце защемило от тоски и боли.

— Вовсе нет, — улыбнулась и мягко сказала: — Ты был очень нежным…

— Почему же ты сбежала от меня? — грустно спросил. И поцеловал. Я тут же ответила. Очень соскучилась, и он такой родной и любимый. А его губы нежные и пьянят.