Лик зверя
Шрифт:
– Какой он хмурый!
– воскликнула Черри и шутливо насупилась.
– Он совсем не похож на именинника.
– Просто он счастлив от всего происходящего. А вид у него такой суровый - наследие далеких предков.
– Вы думаете?
– Конечно!
Черри посмотрела на меня снизу.
– Впрочем, вы правы. Ведь вы тоже счастливый? Так?
– Как любой другой человек на Земле.
– Разумеется, - согласилась Черри.
– Но у каждого бывает свое личное счастье. Разве нет?
– Да.
– Жена? Дети?
– поинтересовалась девушка.
–
Черри слегка усмехнулась.
– Но сейчас она далеко, на Земле? Не так ли?
– Она всегда здесь!
– сказал я, приложив руку к груди у сердца.
Черри снова усмехнулась.
– А вы примерный супруг! Но старомодны. Старые устои семьи и брака за прошедшие шесть веков претерпели сильные изменения. Я не права? Сейчас ни один человек не скован формальными обязанностями и страхом нарушить какие-то обряды. Мы ориентируемся на свои чувства, а они со временем меняются. Разве не так?
– Ну, в общем, вы, конечно, правы. Я не ожидал таких глубоких философских выкладок от такой девушки, как вы.
– Просто я достаточно хорошо знаю мужчин... таких, как вы. Героев, без страха и упрека!
Она бросила на меня длинный косой взгляд и насмешливо улыбнулась.
– По-вашему, герои есть только на Земле?
– Нет, почему же! Их немало и здесь, на Орбитальной, но они за два года уже наскучили мне почти все. Если все время есть одно и то же блюдо, оно вскоре начнет вызывать в тебе отвращение.
– А как же истинные чувства?
– удивился я.
– Любовь, вы хотите сказать?
– Черри посмотрела мне прямо в глаза.
– Ах, Влад! Чувства - такая переменчивая вещь! Как волны на море: то накатывают на тебя, накрывая с головой, то отступают назад, и ты остаешься один на мели в тоске и отчаянии...
Она смолкла. Я ничего не ответил ей, почувствовав, что задел больную для девушки тему, и опасаясь ненароком причинить ей душевные страдания. В это время музыка стихла. Я поблагодарил Черри за танец, и она пошла к своим подругам. Я же вернулся на свое место, где уже сидел Фехнер.
– Что-то ты не в духе, а, Клим?
– спросил я его.
– Остался недоволен своей партнершей по танцу? Зря. По-моему, Тая замечательно танцует.
– Э! Что Тая?
– махнул рукой Фехнер.
– Вот твоя красавица действительно хороша!
– Завидуешь?
– Не скрою, да!
– Хочешь, познакомлю? У нее чудное имя - Черри.
– Действительно, - согласился Фехнер, - полна аромата и прелести, как спелая вишня! Так и хочется съесть!
– Да ты поэт, я смотрю!
Мы оба рассмеялись. В это время Черри встала со своего места и сама подошла к нашим креслам.
– А мне казалось, вы заскучаете без меня, - весело сказала она, обращаясь ко мне и сверкая глазами, словно это были две удивительно красивые звезды.
– Мой друг развеселил меня, - объяснил я, пододвигая ей кресло и на миг окунаясь в ее "звездчатые" глаза.
– Вы так понравились ему, что он хотел бы непременно с вами познакомиться. Вот только почему-то не решается представиться первым.
– Вот как?
– Черри метнула в сторону Фехнера косой взгляд и уселась
– Никогда бы не подумала, что ваш друг принадлежит к робкому десятку.
– Благодарю, - Клим учтиво склонил голову.
– Черри.
Девушка протянула ему руку.
– Фехнер.
Он осторожно, словно хрустальную, пожал ее руку.
– Просто Фехнер?
– переспросила Черри, слегка поморщившись и покачивая туфелькой в такт звучащей в кают-компании мелодии.
– Это слишком официально. А как вас называют ваши друзья?
– М-м... Клим.
Фехнер немного смутился, затем остановил взгляд на голых бедрах девушки. Черри перехватила этот взгляд, и на губах ее появилась насмешка. Фехнер тут же отвернулся, слегка краснея. Черри посмотрела на меня и легким движением откинула со лба волосы.
– Как у вас здесь душно! И ужасно хочется пить!
– Она огляделась по сторонам и снова взглянула на меня.
– Хороши хозяева! У вас даже напитков никаких нет!
Я понял ее. Окликнул Глеба Столиво, который болтал с двумя хорошенькими стюардессами, одна из которых сидела у него на коленях.
– Эй, Глеб! Женщины жалуются на плохую организацию вечера. Выручай, дружище!
– Не может быть!
– Столиво даже привстал с места.
– А в чем дело, Влад?
– Было бы неплохо прополоскать чем-нибудь горло, - пояснил я.
– А! Момент!
– воскликнул Столиво и откинулся на спинку дивана. Он нажал на небольшой рычажок в стене, и тотчас за его спиной открылся вместительный встроенный шкаф со льдом, полки которого были заставлены банками со всевозможными напитками.
– Прошу!
– Глеб достал круглый металлический поднос с бокалами и принялся разливать соки.
– Девочки! Не стесняйтесь, - призывал он.
– Кому что нравится?
Я взял один бокал, наполненный опаловым напитком, для Черри. Она поблагодарила меня кивком головы и, откинувшись на спинку кресла, принялась пить сок маленькими аккуратными глотками. Для себя я выбрал бокал с вишневым сиропом и, повернувшись к Черри, торжественно произнес:
– Ваше здоровье!
– Спасибо, - кокетливо улыбнулась девушка.
– Внимание!
– громко объявил Столиво.
– А сейчас мой сюрприз для именинника!
Глеб встал, погасил верхний свет и, включив голографон, вышел из кают-компании. Помещение погрузилось в ночной мрак. В темноте горел только розовый глазок стереопроектора, показывая, что прибор включен, да за толстым стеклом иллюминатора звезды разрезали холодную пустоту кинжальными лучами.
Вдруг кусочек звездной бесконечности, видимый внутри станции, стремительно расширился и заполнил собой все пространство внутри кают-компании. Звезды были совсем близко: под ногами, над головой, вокруг нас. Стоило только протянуть руку, и казалось, дотянешься до любой из них. Стены Орбитальной исчезли, и мы словно провалились в черную холодную пустоту Вселенной, как в бездонную пропасть. Мне показалось, что в какой-то миг я ощутил обжигающее касание космического холода. Тут же почувствовал, как инстинктивно прижалась к моему плечу сидевшая рядом Черри.