Шрифт:
КУКУРУЗНЫЕ ЧЕЛОВЕЧКИ
КНИГА ТРЕТЬЯ
ЛИКУЮЩИЙ ДЖИНН
"По-видимому, на свете нет ничего,
что не могло бы случиться".
Марк Твен Из записных книжек
В дверь рвались нетерпеливые звонки.
Славик побежал открывать.
В прихожей раздалось женское "Ах!" и мужской бас. Потом, как это и принято у землян, начались объятия, рыдания, тискание, глажение,
Потом все трое, все еще в обнимку, ввалились в комнату и увидели Кубика - в таком же серебристом, как у сына, костюме.
– Виктор Алексаныч, - воскликнула мама Славика, - это вы?!
– Я, - скромно ответил Кубик и вдобавок развел руками.
– Понимаете...
– Ничего не хочу понимать!
– отрезала женщина.
– Как может взрослый человек рисковать жизнью чужого ребенка?! Вот если бы у вас был свой...
– Елена...
– начал было папа Славика, но Кубик его перебил:
– Меня самого погрузили в корабль без сознания!
– закричал он.
– Я очнулся только, может, часов через семь полета!
– Какого полета? Почему без сознания?
– снова ахнула женщина.
– Питя его уложил снолучом, - попытался объяснить Славик, - чтобы он не брыкался. Прямо здесь, - Славик показал на пол, - а потом дядю Витю погрузили на транспортер и перевезли на корабль.
– Что за снолуч?! Кто грузил?! Какой корабль посреди города?! Неужели снова пришельцы?!
– мама отпустила сына и схватилась за спинку дивана.
– Я грузил...
– ответил Славик так же скромно, как Кубик минуту назад. Он сболтнул слово "снолуч" и теперь каялся.
– Значит, это снова они! И ты, конечно, ни разу не подумал о маме!
– Ну я... ну, мама, ну сложилась такая обстановка! И ничего другого нельзя было сделать! Разве с тобой никогда ничего не случается?
– Где вы в конце концов были?!
– с сердцем спросила женщина.
– Ответьте вы, Виктор!
– Знаете что, - предложил художник, - давайте для начала сядем. И я переоденусь...
Мама Славика не сводила глаз с его серебристого костюма и, вероятно, все еще надеялась, что это лишь маскарад.
– Я переоденусь, заварю чай...
– бормотал Кубик, топчась на месте. Похоже было, что в его голове до сих пор крутится Кукурбита с ее проблемами, а Землю и даже собственную квартиру приходится осваивать заново. Или же художник просто оттягивал момент решительного объяснения.
– Надо подумать, есть ли у меня чай, - бормотал он, - чай...
– Он поднял руку ко лбу. Нужно еще вспомнить, что стоит за словом "чай".
Мама Славика перевела глаза на мужа, чтобы поймать его взгляд и переглянуться насчет Кубикова состояния. Тот показал рукой, что все в порядке, что сейчас с мужчиной Кубиком все наладится.
Семья Стрельцовых уселась на диван: Славик был посажен посередине и снова обнят, словно родители боялись, что он опять исчезнет
Кубик все же выбирал
Привычная церемония заварки чая привела, должно быть, его мысли в порядок. Он вернулся в комнату, катя перед собой чайный столик, на нем были блюдца с чашками, сахарница, тарелочка с печеньем, заварочный чайник. В комнате с появлением Кубика почему-то резко запахло ухой.
– Виктор Алексаныч, - первой догадалась женщина, - вы уверены, что заварили именно чай!
– Ну, у меня не такой уж большой выбор.
Женщина подняла крышку чайника и принюхалась.
– По-моему, - сказала она, - вы заварили сегодня,– это слово она подчеркнула, - черный перец!
– Не может быть!
– Кубик наклонился над чайником.
– Даю!
– мотнул он головой.
– Ну, даю! Значит, чай кончился. У меня там есть, кажется, немного кофе...
– Не нужно больше ничего заваривать, - остановила его женщина.
– Ответьте мне лучше на вопрос: где вы в конце концов были? Что за корабль посреди нашего города, что за снолуч и куда вы с моим сыном исчезли на две почти недели? Я мама, и мне нужно знать все!
Художник вздохнул и посмотрел на Славика. Славик пожал плечами.
– Мы были на Кукурбите, - раздельно сказал Кубик и обвел глазами гостей.
– На планете наших маленьких друзей. Вы их должны помнить по Егоровке.
Мама Славика схватилась за сердце.
– На Кукурбите...
– повторил художник, обеспокоенно глядя на Елену, - ну и что? Ничего особенного. Каких-то, может, двенадцать часов... или чуть больше... лёта. Как, к примеру, до Австралии...
– Как это произошло? Тогда - остров Пасхи, теперь - сама Кукурбита. Нет, я ничего не понимаю!
Кубик взял стул, поставил его спинкой вперед (вспомнив, должно быть, кукурбитские "стулья"), сел и начал рассказ о невероятном путешествии на другую планету.
Понятно, что художник сначала пытался обойти острые моменты их приключений, вроде драки с роботами-верзилами, когда Славик сидел у него на плечах и палил для страха из дуэльного пистолета, но тот с этим не согласился. И Кубику пришлось рассказывать обо всем, правда, скупо и поспешно, стараясь выставить врагов смешными, глупыми и не опасными для землян. Славик не соглашался и с этим.
– Ну да!
– вскакивал он.
– Роботы, ма, были здоровенные, как дуроломы в американских мультиках! А дядя Витя как даст одному - он в нокауте!
Женщина то подносила руки к вискам, то накрывала ладонями рот, то встряхивала головой. Глаза ее становились все круглее и круглее.
А ведь еще были и Бар-Кос, командующий армией вторжения, и громыхаи, и заложничество... Когда речь подошла к моменту, где была использована в военных целях невидяйка, Кубик незаметно приложил палец к губам, и эта "деталь" рассказа была опущена, хотя Славик не знал, почему.