Ликвидатор. Откровения оператора боевого дрона
Шрифт:
– Тут всегда так скучно? – спросил я.
– Чаще всего. – Он улыбнулся, обнажив щель между зубов. – Со временем привыкнешь. Часы скуки…
– …перемежающиеся мгновениями чистого ужаса, – завершил я за него фразу. – Понятно.
Монго объяснил, что задание – это часть моего слаживания в эскадрилье. Объясняя, он нацарапал свое имя на моей карте контрольных проверок.
– Как ты, наверное, успел заметить, станций наземного управления две, – сказал он. – Мы управляем двумя БВП – боевыми воздушными патрулями – в Афганистане. Обоими отсюда через спутник.
Я кивнул на монитор.
– Я вижу трех птичек.
Монго бросил
– Синяя и Зеленая – это наши линии, – пояснил он. – Желтая – Пакмэн. Он из 15-й.
В задачу 15-й – эскадрильи Майка – входило оказание поддержки сухопутным воинским подразделениям. Она базировалась на авиабазе ВВС США Неллис в Неваде и располагала двумя БВП, каждый из которых поочередно работал то в Афганистане, то в Ираке. 15-я эскадрилья обеспечивала командование наземных войск фото- и видеосъемками территории противника. Помимо этого она занималась розыском иракских руководителей из так называемой «иракской колоды». Эта колода представляла собой стандартный набор игральных карт с портретами и именами членов иракской верхушки, объявленных в розыск после вторжения в страну сил коалиции. Иногда 15-я эскадрилья стреляла по целям, но в основном просто вела наблюдение.
– А у них что, не два БВП, как у нас?
Монго уменьшил масштаб карты, чтобы на экране уместились и Ирак, и Афганистан. Четвертый значок висел над Багдадом.
– Сегодня они на двух театрах, – пояснил Монго. – Не забивай себе голову. К нам они не приближаются. Обычно наши пути пересекаются только во время посадки на базе.
Я внимательнее всмотрелся в монитор.
– Мы берем полетные данные из Канала, правильно?
Все наши летательные аппараты над Ираком и Афганистаном передавали информацию о своем местоположении в так называемый Канал. В нем, словно в Матрице из одноименного фильма, хранились сведения о каждом летательном аппарате, находящемся в небе региона. Однако на мониторе отслеживался полет лишь четырех «Хищников».
– Да, – ответил Монго.
– Тогда разве мы не должны видеть и все другие самолеты?
Монго пожал плечами.
– Боюсь, этот орешек мы еще не раскусили, – ответил он. – Извини, Белка.
Я пропустил шпильку мимо ушей. Шуточки по поводу моего позывного меня, честно говоря, не сильно беспокоили. Я находил даже забавным, что другие пилоты смущались, когда использовали выражение «как чокнутая белка», описывая техникам те или иные странности в поведении своих беспилотников. Всякий раз, как у них с языка слетал какой-нибудь каламбур на тему моего позывного, они неизменно извинялись, хотя на самом деле их извинения были несерьезными. Подтрунивание над коллегой-пилотом было основным источником веселья в эскадрилье, воспользоваться которым никто не упускал возможности.
Приходилось вырабатывать толстокожесть и умение давать достойный отпор.
С улыбкой Монго уткнулся в график полетов, намеченных на этот день.
– Эй, пойди-ка перекуси чего-нибудь. Рейс задерживается, – сказал он, увидев изменения в расписании.
– Насколько?
– Может, на час.
Я кивнул.
Наземный сегмент запуска и обслуживания БПЛА в основном состоял из технического персонала и нескольких летных экипажей. Последний раз мы поднимали и сажали «Хищники» в период обучения. Сейчас за нас это делали специальные экипажи, находящиеся далеко от театра военных действий. Взлет и посадка требовали особых навыков из-за сложности управления
Выходя из оперативного пункта, я столкнулся в коридоре с подполковником Стью Коваллем, невысоким лысеющим мужчиной худощавого телосложения. Из-за коротко обритой головы наш командир напоминал капитана Пикара из «Звездного пути», только более мягкого нрава. Он был знающим летчиком, но летал редко. Кадровый офицер, в начальный период службы Стью летал на «F-15C», после чего продолжил карьеру в должности «специалиста по административным вопросам». Полетам он предпочел штабную работу и личные связи, необходимые для продвижения по карьерной лестнице.
Я удивился, увидев его здесь, так как обычно Стью либо просиживал в своем кабинете, либо находился на авиабазе Неллис. 17-я эскадрилья через несколько месяцев должна была передислоцироваться в Неллис. Командир авиакрыла хотел объединить все подразделения «Хищников» под одной крышей. Когда я размышлял о целесообразности такого переустройства, то видел в этом рациональное зерно. И в то же время мне нравилась некоторая независимость нашей части от центрального командования и нравилось каждый день ездить на работу на отдельную базу.
Я поприветствовал Стью, и он, прищурившись, окинул меня взглядом, словно пытался понять, кто я такой.
– Белка, верно?
– Да, сэр.
– Как вам у нас? Жалоб нет пока? – загадочно спросил он.
– Все нормально, – уклончиво ответил я.
Я не собирался жаловаться начальнику. Жаловаться вообще глупо.
– Хм, – буркнул он, продолжив движение по коридору. – Что ж, добро пожаловать в эскадрилью.
Я отступил, чтобы дать ему пройти.
– Ах да, Белка, – вдруг добавил Стью. – Я слышал, вы составили справочник «3–3». Это правда?
Он имел в виду пособие по тактике, которое я написал во время учебы. Мой мозг интенсивно заработал: я судорожно пытался сообразить, откуда он мог это узнать. Я про пособие никому в эскадрилье не рассказывал.
– Да, сэр, – ответил я. – Увидел пробел и решил его восполнить.
Выглядело это как попытка произвести впечатление или, что еще хуже, лизоблюдство. Я тотчас же пожалел о сказанном.
– Хм… – Стью кивнул и направился было к оперативному пункту, но вдруг остановился на секунду в задумчивости и оглянулся на меня. – Мне нужна такого рода инициатива, – произнес он. – Отныне вы руководитель полетов.
Сказав это, он развернулся и вошел в комнату оперативного пункта. Я застыл на месте. Пилоты не становятся руководителями полетов через четыре дня после прибытия в эскадрилью и имея за плечами лишь один вылет. Большинство получают назначение на эту должность месяца через три-четыре службы, да и то если у них достаточно хороший послужной список. Как я мог руководить полетами, если я даже официального допуска к ним еще не имел?
Внезапно у меня пропал аппетит.
Когда первоначальный шок прошел, я почувствовал острое желание вернуться в пилотское кресло. Спустя несколько часов я вновь сидел в станции наземного управления и наблюдал за тем, как «Хищник» медленно отрывается от земли и поднимается в ночное небо.