Лилит. Госпожа Огненных Пустошей
Шрифт:
прощении. Ведь, кроме прочего, он присвоил титул Лилит, и теперь все его поражения — а Лилит уже видела, что их будет немало — припишут ей, Тёмной Госпоже.
Двэйн просто напрашивался на наказание. Он напрашивался на наказание всегда, но теперь в особенности. Самым правильным было бы заявиться в Пандемониум и выжечь подчистую всех этих копошащихся психов, возомнивших себя её преемниками. Лилит с тоской посмотрела на свою правую руку, где красовалась Печать Праведного — здоровенное уродливое клеймо с символикой церкви. Мало того, что печать сковывала изрядную долю её силы, она же
Поначалу, конечно, было довольно паршиво. Людишки, копошащиеся вокруг и плевавшие на неё, навевали тоску. Убивать их запретили строго-настрого — под угрозой расчленения и захоронения частей по всему свету. Но все-таки даже такой приговор был чистой воды помилованием. Лилит отлично понимала, что сама она никогда бы не оставила такого врага в живых.
А потом она привыкла. Тем более в мире обнаружились и другие приятные вещи кроме убийства людей. Она не любила животных, от них плохо пахло. Драгоценные камни тоже стоили для неё очень немного — она навидалась их столько же, сколько жестокости и смертей. Но вот растения… Их постепенный рост изо дня в день как нельзя лучше соответствовал её долгой, а теперь ещё и размеренной жизни. Лилит могла часами следить, как поднимается из-под земли стебель проса, и это казалось ей куда лучшей судьбой, чем вечное заточение в этой самой земле без рук и ног.
Люди и животные могли быть суетны, растения — никогда. Растениями нужно было уметь управлять — осторожно и грамотно, как и людьми. Нужно было знать, когда сеять и когда поливать. Как соблюсти
меру. Они чутко реагировали на смену погоды, приток воды, даже на присутствие живых существ — но молчали, не раздражали её бесполезными разговорами.
Лилит совсем не скучала по своей прошлой жизни Владыки Ада: интриги, недоверие, постоянная злоба — всё это утомило её уже давно. Особенно её раздражали Герои. Все они считали, что стоит победить Тёмную Владычицу, и в мире наступит эра вечного благоденствия, а в аду вырастут цветы и запорхают бабочки. Никому из них не приходило в голову, что не Владычица делает Ад Адом, а Ад создаёт Владыку, потому что нуждается в нём. Ведь без сильной и жестокой руки демоны, умертвия, злые духи — все те, кто был слишком неуправляем для жизни на земле, начнут истреблять друг друга. Но не истребят до конца, нет. Они будут втягивать в свои войны всё больше и больше невинных, превращая землю в новый Ад.
Лилит вздохнула. Герои этого не понимали. А вот она могла бы быть дальновиднее. Владычица мертва — да здравствует Владыка. Ближайшее окружение неизбежно должно было начать передел власти. И рано или поздно кто-то из них стал бы новым Владыкой. Но Двэйн? Лилит вновь охватила ярость. Лилит предпочла бы видеть на своём троне самого мелкого из бесов, но только не Двэйна. Она всё понимала и не собиралась претендовать на престол, но… Но… Двэйн? Лилит едва слышно зарычала, не замечая, как трещит под пальцами драгоценное дерево.
— Ты выжила, Тёмная? — услышала она удивлённый возглас совсем рядом.
— Меня не
Компания героев устало тащилась по дороге. Вещмешки, набитые награбленным, оттягивали спины.
— Что с Эльвирой? — спросила она.
— Эльвирой? А, эта… — Алистир был непривычно весел и разговорчив, утро у него явно удалось. — Разорвали её на части и сбросили в ров.
— Мир её праху, — прошептала Лилит едва слышно.
— Что ты там бормочешь? Никак проклятье новое придумала?
Лилит резко поднялась и шагнула к путешественникам. Что-то было в её лице, что заставило их сделать синхронный шаг назад. Тиэль вскинула лук и натянула тетиву — но так и не выстрелила. Несколько секунд Лилит молча смотрела на Алистира. Затем Темная отступила назад и тихо сказала:
— Я просто спросила — куда теперь?
Алистир поправил мешок за плечом.
— Мы нашли карту, где отмечены три тюрьмы. Нужно освободить узников, — ответил за него Киган.
Лилит вздохнула. Конечно. Если есть узники — их нужно освободить. А то, что никого не сажают в тюрьму за красивые глаза, им в голову не приходит.
— Вперёд, — скомандовал отряду Алистир, — нужно пересечь горы до темноты.
— Владыка? — ушки беса возбуждённо подёргивались, но из-за двери он выглядывал с опаской.
Поговаривали, что Двэйн был не в настроении ещё с вечера.
— Говори, — бросил демон, возлежавший на кровати с кубком в руке. У его ног скорчилась обнажённая фигурка суккуба.
Бес осторожно пересёк порог спальни и замер, всё ещё придерживаясь рукой за дверь.
— Хорошие новости, повелитель, — сказал он и замолчал, ожидая реакции. Владыка изогнул бровь и повторил:
— Говори.
— Эльвира, самозванно объявившая себя Повелительницей Тьмы, разорвана на части и сброшена в воду. Уже завтра её части достигнут океана, и никто не сможет её оживить.
Двэйн усмехнулся.
— Не хочешь ли ты сказать, что это ваша заслуга?
— Много моих братьев полегло в битве в Сумрачных Горах! — обиженно заявил бес.
— Конечно. А то, что на горном перевале я встретил вашу «чокнутую колдунью», никак с этим не связано. Вон отсюда! — рыкнул он и, не дожидаясь, пока закроется дверь, запустил когтистые пальцы в волосы Сканлан.
Суккуба мелко задрожала. Двэйн приподнял её голову и дернул в направлении своего паха. Демоница торопливо и послушно освободила плоть господина из просторных штанов и приникла губами к головке, но Двэйн с силой надавил на её затылок, заставляя одеться горлом на член, резко и до конца.
— Проклятая Лилит, — прошептал Владыка, наслаждаясь тем, как хрипит суккуба на его плоти.
Стоны Сканлан тёплым ветерком проходились по коже, создавая незабываемое ощущение. Он слегка отпустил затылок заложницы, позволяя ей отстраниться, и тут же насадил обратно. Когти Сканлан вцепились в бёдра Двэйна в попытке оттолкнуть господина, но лишь разорвали нежную кожу. Это ещё больше завело демона, он чуть ослабил хватку на затылке и уже сам несколько раз толкнулся бёдрами в податливое горло. Резко выдохнул и выпустил струю тёплого семени.