Лилия для Шмеля
Шрифт:
— Корфина, садитесь у окна! — велела графиня. И едва расположились, коснулась моей руки. — Если я буду в обмороке, выбирая между мной и Жужем — выбирай его. Он ужасный трусишка!
— Ну, что вы, графиня! — улыбнулась я, поглаживая Жужа за ухом. — Он храбрый, умный мальчик. Но если что, обещаю, не оставлю его одного… — Морально я уже была готова провести большую часть пути в служебном помещении, потому что вряд ли Жуж за долгое плавание не испачкает корзину. Однако когда ее принесли, осмотрела плетеный домик и поняла, что и тут без артефакта не обошлось.
Не желая расстраивать Ильнору, я молчала о своем открытии, а сама она не заметила. Едва оказалась в кресле, графиня откинулась на спинку кресла, вцепилась в подлокотники и закрыла глаза.
— Дать вам успокоительное? — предложила ей.
— Лучше капли для сна. И если что, не сердись на меня, Корфина… — ее губы задрожали. Кажется, она уже прощалась со мной, не надеясь на счастливое приземление. И даже я занервничала.
Да, жаль, что для пассажиров не придумали спец корзин с успокоительным артефактом, потому что, по правде, я тоже ужасно боюсь высоты! Я же думала, что мы поплывем!
Постепенно каюта наполнилась состоятельными пассажирами — дамами и господами в дорогих костюмах и платьях. Сверкали настоящие камни, колыхались перья в шляпках. Конечно, я в своем вороньем наряде вызывала интерес, меня откровенно разглядывали, но мне было все безразлично, потому что я услышала странные щелчки, будто кто-то размеренно щелкает кнутом. Неожиданно паритум дернулся, и я чуть не умерла от страха.
«Боже, я же не для того перенеслась в иной мир, чтобы умереть!» — повернулась к графине, чтобы попросить успокоительного, но она уже крепко спала.
Тогда я аккуратно достала из ее рук баночку с успокоительной душистой соль и принялась усиленно вдыхать аромат. Постепенно страх отпускал, а напряженные щелчки заглушила приятная музыка, льющаяся из большой музыкальной шкатулки.
Успокоительное подействовало, потому что когда две дамы по соседству начали обсуждать меня, мне было совершенно не интересно их мнение.
Поздно вечером, когда за бортом сгустился чернильный сумрак, паритум пришвартовался.
К этому времени я сжимала молитвенник Ильноры и истово молилась всем богам, потому что при каждом дуновении ветра воздушное судно трясло, и оно начинало скрипеть, словно вот-вот развалится. Естественно, что я прощалась с жизнью.
— Мисс? — служащий подал руку, помогая мне встать. Большинство других пассажиров уже покинуло каюту, а я все еще не могла прийти в себя и держалась за подлокотники кресла.
— Миледи, — уточнила я зачем-то, но руку подала.
— Простите, — смутился мужчина.
Я поднялась, махнула рукой, что не сержусь, и принялась осторожно будить Жужа и графиню.
Оказавшись на земной тверди, и я, и Ильнора выдохнули с облегчением. Однако экипаж, что должен был встречать нас, опаздывал, поэтому мы вынужденно любовались черным небом с яркими созвездиями и вглядывались в дорогу.
— Надо
— Если учесть, что я проспала все плавание, что же следует съесть мне? — зевнула она.
— Что-то же должно вас порадовать?
— Встреча с дочерью и внуками, однако сейчас не лучшее время, чтобы ехать к ним. А вот завтра…
— Они в Нильде?
— Да, весь свет собирается здесь на зиму, так что будет интересно, а вы расхаживаете в мрачном, безвкусном наряде. Черный цвет совершенно не идет вам!
Мне хотелось кивнуть, но спохватившись, что со стороны мое поведение можно будет расценить, как неблагодарное, промолчала.
— Молчите? — нахмурилась Ильнора.
— Зато платье добротное и теплое, — промямлила я, не зная, чего покровительница от меня добивается.
— Ценю, Корфина, вашу выдержку, благодарность и скромность, — я почувствовала на себе пристальный взгляд. — Надо признаться, я ожидала от вас истерии, когда Мигрит принесла вам старомодное платье с буфами. Почему не попросили иного наряда?
— Смею ли я быть неблагодарной за все, что вы для меня сделали?
— Да, гордость в вас есть. Я рада, что не ошиблась в вас. Но когда поедем в операторию, извольте привести себя в порядок.
— Да, — кивнула я смущенным болванчиком. — Обязательно куплю себе новое платье.
— На те сорок саммеров, что вам выдал Гевиб? — она грустно усмехнулась. — А вот тут ваша гордость граничит с гордыней. Вам, Корфина, следовало всего лишь обозначить желание, и модистка перешила бы один из моих нарядов по вашей фигуре. А теперь меня считают скупой старухой, а вас вороной.
— Пусть считают, — упрямо ответила я и встала на носки, чтобы убедиться, что вижу огни экипажа. — Едут! — Радостно закричала.
— Ну да, если бы у меня были старые, худые ботинки, я бы тоже так радовалась экипажу, — пробурчала под нос графиня. — Идемте! Думаю, что-нибудь из сладкого кухарка найдет. Вы заслужили.
Я смутилась. А графия на ходу добавила:
— Как и новое платье с ботиками. О, Видий! И где берут таких гордых упрямиц?
Оказавшись в комфортном, сумрачном нутре экипажа, без пристальных чужих взглядов, я расслабилась и задремала. А проснулась от лая Жужа, вторившему сиплому гавканью сторожевого пса.
Я встрепенулась и увидела, что мы уже приехали.
Нам помогли выбраться из кареты, и как только я ступила на землю и увидела дворецкого — чуть не упала, потому что на меня смотрел Гевиб, только моложе на двадцать лет!
— Корфина, это Гевиб Младший, — смеясь, пояснила Ильнора.
— Как две капли воды! — прошептала я, не отрываясь смотря на солидного мужчину сорока лет.
— Благодарю, баронесса, — с достоинством поклонился он, — так и передам отцу.
И тут я испугалась. Мне старшего Гевиба хватает, так еще и с младшим попробуй совладать!