Лимит надежды не исчерпан
Шрифт:
– Да, все прошло совсем неплохо, пусть и не совсем так, как задумывалось, – согласился Джонс. – Хотя нам еще предстоит поработать над тактикой применения системы, уже сейчас можно сказать, что ваша «Медуза», профессор, с блеском прошла первые полевые испытания, – он повернулся к профессору Альбертсу.
– Спасибо, господа, за вашу высокую оценку нашей работы! Но мы уверены, что «Медуза» способна на большее. Ее подлинный звездный час еще не наступил, – высокопарно произнес Альбертс.
– Не сомневайтесь, профессор, он наступит, и очень скоро.
– Возможно, эта задержка даже
– Должен признаться, в данном случае вы правы, – поймав его взгляд, сказал Джонс. Он был в весьма благодушном настроении и мог позволить себе признаться в своей небольшой ошибке. – Но я все равно считаю, что мы должны минимально ограничить ее применение здесь. Такая серьезная операция – не самое подходящее время для экспериментов.
– А ты что скажешь, Уильям? – Элисон повернулся к Бергу, изучавшему данные на мониторе своего компьютера. – Судя по твоему серьезному виду, ты один здесь не слишком доволен достигнутыми результатами.
Берг оторвался от экрана и посмотрел на Элисона.
– Если ты о работе «Медузы», то я вполне ею доволен. Примите мои поздравления, профессор, – кивнул он Альбертсу. – Но если говорить о результатах в целом, то они могли быть гораздо лучше. – Берг снова стал серьезен. – Активное сопротивление демонстрантов не позволило нам эффективно нейтрализовать их лидеров, а значит, они не успокоятся.
– Полковник Ганидзе, вы говорили, что созданы специальные команды для отлова лидеров и у вас не будет проблем с тем, чтобы обезглавить оппозицию. – Элисон повернулся к грузину. – Каковы же реальные успехи ваших людей в отлове их лидеров?
Все остальные также повернулись к грузинскому офицеру.
– Я бы сказал, что они весьма неплохие, мистер Элисон, – уклончиво ответил Ганидзе. – Мы смогли задержать многих из тех, нейтрализацию которых планировали, и я думаю, этот список еще будет расти. Мы отправили людей по адресам их проживания, так что даже если кто-то сумел уйти от нас на площади, им недолго осталось гулять на свободе. Полагаю, этот день переломит им хребет, и они больше не будут стоять костью у нас в горле.
По его уклончивому тону Элисон понял, что все не так хорошо, как хотелось бы, и Уильям в чем-то прав, но решил не заострять на этом внимание.
– Хотелось бы надеяться, что мы действительно покончили с этой проблемой, – произнес Джонс. – Тогда мы можем начать разборку «Медуз» и подготовку к их транспортировке через границу. Хотя это и был очень полезный опыт, нам хотелось бы наконец заняться нашим основным делом.
– Я думаю, нам не стоит слишком торопиться, полковник, – негромко возразил Берг. – Этим вечером наши грузинские коллеги подведут итоги этой операции, и мы будем точно знать, нужна ли им еще наша помощь или нет.
– Хорошо, подождем до вечера, – буркнул Джонс. – Тут наша работа на сегодня закончена, мы можем возвращаться на базу.
Элисон еще раз взглянул на экран. Проспект был почти пуст, так что им действительно не было смысла здесь оставаться. Тем более
Грузия, Тбилиси, штаб-квартира
Республиканской партии,
8 ноября 2007 года
Давид оглядел собравшихся в комнате. Все они являлись активистами различных оппозиционных партий, которые сейчас были вынуждены объединиться для того, чтобы вместе противостоять давлению властей, стремящихся искоренить всякую оппозицию и обеспечить себе возможность бесконтрольно грабить страну. Хотя после сегодняшних событий настроение у большинства было не самое радужное, они не собирались сдаваться. Разговор шел как вокруг произошедшего сегодня, так и планов на завтра.
– Я вот только одного не понимаю. Почему в то время, когда одни готовы стоять до конца и бороться с полицией, другие просто бегут при первых же признаках опасности, – горячился один из активистов движения «За демократическую Грузию», Ираклий Норелия. Его разорванная куртка и синяк на скуле показывали, что сам он активно участвовал в сегодняшних столкновениях. – Неужели это надо только нам, а всем остальным плевать, что будет с Грузией?!
– Никому не плевать, Ираклий, – возразил ему Гия Ошидзе из движения «Свободная Грузия». – Но ты прав, с людьми что-то происходит. Я сам не понимаю, почему так много наших сторонников, изначально заявлявших о своей готовности бороться с Саакашвили, в решающий момент вдруг отступили.
– Нам надо что-то с этим делать, иначе мы не можем рассчитывать на победу, – добавил Леван.
– Вот только что? – повернулся к нему Давид. – Такое ощущение, что людей просто загипнотизировали.
– Может, это действительно какая-то установка для гипноза? – предположила сидящая рядом с Леваном Мариам. – Я читала о таких в газетах.
– В желтой прессе, – саркастически усмехнулся Ираклий. – Так они много чего пишут. И про гипноз, и про инопланетян, и про черт знает что. Я в это не особо верю. И потом, откуда у Саакашвили такая установка?
– Я, конечно, не знаю, – несколько смутившись, ответила Мариам. – Но там, на проспекте, мне было по-настоящему страшно. Я не знаю, почему, но было очень страшно. И не только мне – всем вокруг меня тоже.
– Вы все просто испугались драки с полицией и убежали! – агрессивно заявил Норелия.
– Не горячись так, Ираклий, – вступился за Мариам Давид. – Тут все действительно не так просто, и с людьми что-то происходит. И нам сейчас надо не заниматься обвинениями, а подумать, что делать дальше.
– Продолжать борьбу, конечно! – все так же горячо сказал Ираклий.
– Вот только наши действия пока не приносят желаемых успехов, – заметил Георгий Барешвили из Республиканской партии.
– У тебя есть другие предложения? – спросил его Леван.
– Возможно, – ответил Георгий. Все повернулись к нему, ожидая продолжения.
– Сегодняшний день продемонстрировал два очень важных факта, – начал говорить Барешвили. – Первое – это то, что Саакашвили в своем стремлении сохранить власть не остановится перед применением никаких средств. Слезоточивый газ, дубинки, резиновые пули – они все готовы пустить в дело.