«Лимонка» и пять «лимонов»
Шрифт:
— Остальное чуть подальше, — продолжал Гнутый. — А хорошо её размазало… — Он в нерешительности посмотрел на главаря. — Что делать будем?
Савик огляделся.
— Вроде бы мин тут быть не должно, ведь тот тип прополз нормально, — проговорил он.
— Ну да, — подтвердил подошедший полковник. — Соков говорил, что полз по левой обочине, как раз там, где мы идём.
— Удар растяжки приняла на себя старуха, открыв нам путь, — вставил Гнутый.
Савик поставил чемодан, уселся на него и подождал, когда к ним подойдёт
— Короче, вот что, — дружелюбно заговорил он, глядя ей в глаза. — Мы тебя отпускаем. Можешь идти на все четыре стороны, но с условием: про нас, про то что видела, будешь молчать. Поняла? А то мы тебя из-под земли достанем!
— Конечно, я буду молчать, — она растерянно огляделась. — Но тут, вроде бы, должны быть мины…
— Тот мужик, который умер ночью, прошёл здесь и ничего, — сказал главарь. — Иди сбоку от дороги по травке и дотопаешь до посёлка. И быстренько линяй оттуда, ясно?
Девушка, однако, не спешила уходить. Её мучили сомнения. Приходилось выбирать между перспективой остаться в этом ужасном доме, где происходят убийства, остаться с бандитами, которых она смертельно боялась, и походом в посёлок по лесной дороге, на которой её могут подстерегать мины. О том, что в лесу могут быть мины, она знала из надписи на стене в гостиной и из обрывочных фраз братков. Но в существование этих самых мин она всё-таки до конца не верила. Слишком уж невозможными казались ей мины в этом весёлом, утреннем, омытым дождём лесу…
— Просто внимательно смотри себе под ноги и всё будет хоккей, — напутствовал её Гнутый. — Дотопаешь в лучшем виде.
— Да нет здесь никаких мин, что ты её пугаешь, — Савик достал из сигаретной коробки окурок и закурил. — Ладно, хватит базарить, ступай!
— А как же вы? — дрожа, спросила Кристина.
— Мы передумали идти в посёлок, — солгал главарь. — Нам надо сейчас вернуться в дом, у нас там есть ещё кое-какое дело.
Кристина посмотрела в ту сторону, куда уводила дорога. «И правда, — подумала она, — если смотреть себе под ноги, то можно пройти мимо мин…»
О минах она имела самое смутное представление. Насколько ей помнилось из фильмов про войну, это такие металлические коробки, блямбы наподобие коровьих лепёшек, которые лежал на земле и которых легко разглядеть.
— Мы больше не можем тебя охранять, понимаешь? — сказал Гнутый. — Когда мы вернёмся в дом, гнида тебя убьёт. Как твою подружку.
Кристина решилась.
— Так где надо идти? — спросила она.
— Не по дороге, а рядом, по травке, — объяснил бандит. — Самый опасный участок мы прошли, дальше мин уже нет, не бойся.
— Давай, ступай, а мы возвращаемся, — Савик встал и поднял чемодан.
Он, Гнутый и полковник прошли несколько метров назад и остановились. Кристина медленно шла под деревьями, раздвигая руками густой подлесок. Дойдя до остова взорванного микроавтобуса, она остановилась и минут пять стояла,
Розовая блузка Кристины скрылась за деревьями, показалась и опять скрылась. И вдруг в том месте, где за ней сомкнулись деревья, грохнул взрыв.
— Напоролась всё-таки! — воскликнул Гнутый.
— А как же хмырь там прополз? — буркнул Савик.
Гнутый пожал плечами.
— Значит, ему повезло. Не задел. На минном поле такое бывает.
Полковник прикинул взглядом расстояние до места взрыва.
— Мы выиграли метров сто пятьдесят, — сказал он. — Но нам надо идти точно по её следу.
— Значит, пойдём по следу, — Савик поднял чемодан.
— Шаг влево, шаг вправо — расстрел, — мрачно пошутил Гнутый.
По знаку главаря полковник двинулся первым. За ним зашагал сам Савик с чемоданом. Замыкал процессию Гнутый, озираясь и держа палец на крючке пистолета.
Они миновали остов микроавтобуса, на котором ночью ехал Гагик, прошли ещё немного вперёд и увидели сгоревшие обломки легковушки. Это с неё чудом спасся Соков.
Несколько десятков метров до места гибели Кристины они шли долго, так долго, что успели вспотеть и вымотаться. Наконец показалась небольшая воронка в земле, вокруг которой деревья и кусты были забрызганы кровью и человеческими останками. На ветвях молодой ёлки висели клочья розовой блузы.
У воронки Анатолий Михайлович остановился. Встали и братки. Савик поставил чемодан, потянулся в карман за бычком.
— Дальше пойдёшь один, — сказал он полковнику сухо, с угрозой в голосе.
Для милиционера это требование оказалось полной неожиданностью.
— Как это — один? — Ему вдруг перестало хватать воздуха.
— А ты что думал, бабки достаются так просто? — спросил главарь.
— Не ссы, дальше мин нет, верняк, — поигрывая пистолетом, с ухмылкой прибавил Гнутый.
Полковник переводил взгляд с одного бандита на другого. Пот катился с него градом.
— Но ведь я с вами в доле… — пробормотал он задрожавшим голосом, сам понимая, что говорит что-то не то.
— Правильно, в доле, поэтому и пойдёшь, — сказал Савик.
— Идти больше некому, — почти ласково проговорил Гнутый. — Так что топай, дружбан. Это твой шанс заработать конкретные бабки. Или хочешь пулю в тыкву?
Савик, обжигая пальцы, докурил бычок и выплюнул.
— Ну что встал? — В его голосе было столько злости и нетерпения, что Анатолий Михайлович встрепенулся.
— Да, да, я пойду…
Он засуетился, его руки задрожали. Он сделал пару шагов вперёд, потом вернулся назад, снова направился было вперёд, но, не доходя до страшной воронки, опять вернулся и вдруг опрометью бросился бежать — только не вперёд, а назад, по тому пути, которым они только что прошли.