Линии на руке 2
Шрифт:
— Понятно, и он попросил тебя встретить меня?
— Да, а заодно договор составить.
— Речь, я так понимаю, про передачу линий?
— Типо того. Мы закон уважаем.
В целом Игнат мне показался вполне адекватным человеком. Пока шли к Маше, мы с ним мирно беседовали, обсуждая законы Перекрестка, сбыт товаров и прочее. Под конец пути он вообще забыл про пистолет, пристроился сбоку и начал активно вещать про то, какие запчасти мертвых тварей пользуются наибольшим спросом и сколько с них можно поднять
— Вот мы и пришли, — остановившись возле двухэтажного дома, сказал Игнат. — Девушка там ждет, она, когда сообщили, что Максим Нестеров возродился, хотела со мной пойти, но ее не пустили.
Зайдя внутрь дома, я сразу увидел Машу. В большой, хорошо освещенной комнате возле круглого стола были расставлены несколько кресел в одном из которых и сидела девушка, не сводя взгляда с двери. Молча, не произнося ни звука, Маша поднялась, подошла ко мне и крепко обняла, не обращая внимания на взгляды двух мужчин, находившихся в комнате.
— Как же я испугалась, — прошептала она.
Слова были не нужны, я просто обнимал девушку, вдыхая аромат ее волос и чувствуя, как с души свалился огромный камень. Пусть мне было известно, что с Машей все в порядке, но одно дело знать это и совсем другое убедиться собственными глазами.
— Может к делу перейдем, — Игнат, зашедший следом, вежливо кашлянул.
— Дайте нам пять минут все обсудить, если можно наедине, и потом мы решим любые вопросы.
— Ну идите на кухню тогда, — мужчина кивком указал нужную комнату, — мы подождем.
— Макс, как же я испугалась, — еще раз сказала Маша, оказавшись на кухне, — когда тот урод мне нож в печень воткнул, я сперва вообще ничего не поняла от боли, и только очнувшись в Перекрестке, вспомнила его слова. Привет он мне передал от Креста, придурок. Я как осознала, что произошло, тут же побежала в мэрию, да только послали меня там, сказали, что это не их дело. Сволочи.
Рассказывая о работе администрации Перекрестка, Маша добавила столько непечатных эпитетов, что сомневаться не приходилось — расстроилась она тогда не на шутку, и следующие ее слова это подтвердили:
— Я, когда отказ получила, — затараторила девушка, — чуть в панику не ударилась, что делать — непонятно. Людей в городе не знаю, полиция не поможет, тогда мне только одна мысль пришла — надо идти к Ушакову. Он, к счастью, в рейды перестал ходить — после того косяка с Шуриком от него люди ушли, а новых он не набрал еще. Денис меня выслушал, и пока я за твоей курткой бегала, ну та порванная, которая в доме осталась, нашел людей, готовых помочь. Колесников Дмитрий. Это ведь он тебя вытащил?
— Да.
— Ну вот, я все ему объяснила, он попросил какую-нибудь вещь твою притащить, и цену за работу объявил. Сумма конечно нереальная вышла, наверное, можно было найти других рейдеров, но я очень спешила. В
— Маша, — сглатывая комок в горле, сказал я, — ты не обязана была…
— Нестеров! — девушка взглянула мне в глаза. — еще одно слово, и я тебя прибью, ты понял?!
В ответ я просто поцеловал Машу.
Обсудив еще кое-какие моменты, мы вышли к Игнату. Дальше последовало составление договора, и для неподготовленного человека выглядело это максимально странно. На листе бумаги подробно описывалась процедура передачи линий от одного лица другому, с именами, подписями и отказом от претензий. По мне, так проще было просто вывести нас с Машей за пределы Перекрестка и пустить пулю в лоб, но у Игната на этот счет было свое мнение.
В итоге, спустя несколько часов и два моих возрождения мы оказались на улице без линий на предплечьях и каких-либо сбережений. Конечно, у Маши на счету кошелька имелась небольшая сумма, которой хватит на несколько дней, но о чем-то серьезном говорить не приходилось.
Мы не имели возможности покинуть Перекресток — караванщики людей в долг не возят, не могли купить оружие и патроны, да что там говорить, нам даже за стены города нельзя выходить — девственно чистые предплечья лишали любого шанса на возрождение.
Тупик, а самое поганое, оставаться в городе тоже нельзя. Костя Север мне предельно четко объяснил, что жизни в городе у меня не будет. Рано или поздно, но люди Креста сделают свое дело, прикончив беглого раба, благо сейчас для них никаких проблем с этим не намечается.
Всю сложность ситуации, в которую мы попали, я объяснял Маше, сидя за столом в маленькой избушке, снятой на три дня. Арендовать жилье в Перекрестке могли даже самые нищие жители — идешь по любой улице и читаешь объявления, написанные прямо на заборе, выбираешь подходящее тебе, после чего ищешь хозяина, живущего, как правило, в соседнем доме.
— Вот и получается, — подытожил я свои рассуждения, — из города мне не уйти, а оставаться здесь тоже нельзя. Единственный вариант, который приходит в голову — попытаться добраться до ближайшего поселения своим ходом, но опять же, придется ждать еще неделю, как минимум, пока активность в зонах не снизится.
— Макс, — Маша задумчиво смотрела куда-то в окно, — я, пока тебя ждала, думала, как можно денег заработать без линий и снаряжения, и мне тут одна мысль пришла… помнишь в первый день, когда мы сидели в баре и общались с Федором, за соседним столиком разговаривали два мужика — один белобрысый такой, Антоном вроде зовут.
Блондина я вспомнил сразу, а еще вспомнил, о чем именно он говорил, и мне, что тогда его слова не понравились, что сейчас.
— Ты предлагаешь идти в черную зону? — спросил я. — Плохая идея, Маша, очень плохая.