Линия соприкосновения

Шуваев Михаил

– Держите, это, наверное, ваш. А из дома при мне никто не выходил.

– Точно?

– Куда уж точнее, я на улице минут пять проторчала, прежде чем войти и увидеть вас на полу.

– А что под дождем-то стояли?

– Силовой зонтик никак не выключался, а с ним войти в подъезд, сами знаете - не получится...

– Да, понял. Спасибо вам и до свидания.

Конокомовцы кое-как, шатаясь и держась друг за друга, вышли на улицу. Уже стемнело, а дождь продолжал лить как из ведра, постепенно превращая в полноводные реки потоки, бегущие по краям дорог,

и в водопады - струи воды, извергающиеся из водосточных старинных труб. Раскрыв силовой зонтик, они доковыляли до аптеки. Пожилая ворчливая провизорша быстро и профессионально промыла небольшую ранку на затылке Блумберга и наложила две эластичные скобы.

– Они сами рассосутся дней через десять. А пока голову не мойте. Я вам небольшой участок выстригла - напутствовала она расстроенного шведа.
– Но это не очень заметно.

Дав по таблетке и отследив, чтобы они их проглотили, она выпроводила детективов на улицу.

– Таблетки - это хорошо, но...
– протянул Сноу, оглядываясь.

– Согласен, - ответил Блумберг, осторожно трогая пластырь на затылке, и указал на светящуюся вывеску "Кафе-бар Пасси".
– Идем.

Усевшись за самый дальний столик в углу, они заказали подлетевшему дроиду-официанту по двойному виски со льдом.

– Уокер, Баллантайн?..

– Карду.

Робот удалился за заказом. Сноу полез шарить по карманам.

– Что-то потерял?
– насторожился Блумберг, осторожно ощупывая болевший затылок.

– Да, - коротко ответил Сноу и накрыл ладонью лежащие на столе руки Айво.
– Да, потерял.

– Что?

– Сначала скажи мне - Хрустальный шар у тебя?

Блумберг замер и полез во внутренний карман:

– Слава Богу - вот он, - с облегчением вздохнул он, держа невидимый предмет на ладони.

Чтобы удостовериться в его наличии, Сноу протянул руку и коснулся кончиками пальцев: да, он здесь, невероятный, невидимый, но осязаемый и весомый сгусток пустоты.

– А я, похоже, потерял мемори-кристалл Добровольского...
– с кислой миной пробормотал Сноу и виновато улыбнулся.
– Вот так.

Блумберг посмотрел, как дроид расставляет на столике стаканы, в которых постукивали кусочки льда, и перевел взгляд на Ричарда:

– Не потерял, я вытащили, украли. Этот, который нас с тобой отключил. Здоровый, черт, как носорог.

– Не такой он и здоровый, не утрируй. Просто мы с тобой расслабились, и он нас взял на внезапность, - поправил Сноу и с удовольствием отпил большой глоток янтарной терпкой жидкости.

– Значит, за нами вели наблюдение с самого начала?..

– Не обязательно, старина. Думаю, что в квартире Добровольского кто-то поставил жучков. Ты же не проверил квартиру на этот предмет?

– Нет, - качнул головой Айво.
– Даже и не подумал, черт побери. И полиция этого не сделала, я уверен.

– Ну, вот. Все бы ничего, но мы с тобой нашли Шар, а именно он, похоже, интересовал неизвестных. Про мемори-кристалл нападавший мог и не знать, он искал Шар, но ошибся.

– Мда-а... оплошали мы с тобой, нечего сказать, - Блумберг тоже

жадно припал к стакану.
– Я вот что подумал: а куда он делся, этот фантом?

– А черт его знает, консьержка говорит... Стоп! Айво, ты помнишь погнутую арматуру карниза на балконе Добровольского?

Блумберг отставил стакан и удивленно посмотрел на Сноу.

– Я тебе не говорил? Так вот, на балконе механизм выдвижного карниза погнут то ли сегодня, то ли вчера. Дроид-слуга подтвердил - он следит за такими вещами. Таким образом, если предположить, что Добровольский умер не сам, значит, есть и убийца. Но как убийца покинул дом? Я успел выяснить, что через центральный подъезд он не выходил. Черный ход заперт. Значит, он ушел не через главную дверь. Теперь наш фантом: тоже в дверь не выходил. Куда же они оба...

– Почему "оба"? Скорее всего, это один и тот же человек, - возразил Блумберг и щелчком пальцев подозвал снующего залу дроида.
– Повтори-ка нам, приятель и орешков каких-нибудь, что ли принеси.

Сноу проводил дроида взглядом и продолжил:

– Вот я и спрашиваю, если он не уходил обычным путём, то, получается, пользовался каким-то маневром. А что, если предположить, что из квартиры Добровольского он выбрался через балкон?..

– Как это - через балкон?
– переспросил Айво.
– Там все-таки пятый этаж. Если принять твое предположение, то к балкону должен был причалить легкий флаер, или...

– Нет, Айво, я знаю, о чем ты подумал, нет. Индивидуальный ранцевый космофлотовский левитатор слишком громоздкий и неуклюжий. А потом, ну-ка объясни мне: вот подлетел убийца к балкону. Что дальше? Как он войдет - ведь ему придется снимать каркас левитатора, потому что в таких доспехах он не пройдет через балконную дверь. Хорошо, предполагаемый убийца снимает левитатор и?.. Где он его оставит - на крохотном балконе, где горшок с цветком поставить невозможно? Ну, и, наконец, на улице не валяются космофлотовские левитаторы, предназначенные для использования на планетах с повышенной гравитацией.

Блумберг молчал.

– Я думаю, Айво, его снаружи ждал байкфлаер.

– И никто не заметил?

– В такую погоду?
– ответил вопросом на вопрос Сноу.

– Значит, их было двое.

– Не обязательно. В режиме неподвижного зависания байкфлаер спокойно мог болтаться на уровне балкона. Кстати, - поднял палец Сноу.
– Порывом ветра его могло резко прижать к стене - вот тебе и погнутая арматура карниза.

– Логично. Но открытая входная дверь?
– не сдавался Блумберг.

– Для отвода глаз.

Швед отхлебнул из полного бокала, только что принесенного дроидом, и хмуро заметил:

– Тогда надо возвращаться в дом мадам Дютрон и опрашивать жильцов, осматривать лестничные площадки на каждом этаже...

– Не надо, Айво, зачем? Мне, например, не нужно подтверждения, что всё произошло именно так. Но, если тебе так хочется...

Сноу достал МИППС, Позвонил Марлен Дютрон и узнал номер консьержки. Спустя несколько минут на экране появилось лицо их спасительницы: