Линия жизни, или Маршрутчик от бога
Шрифт:
– До скольки ты работаешь? – спросил Игорь.
– Как повезет. Вчера в десять закончил.
– Утра?
– Вечера, конечно.
– Плохо.
– Укачает – скажи, не хочу потом машину отмывать.
– Да я не про то, – Игорь вдруг понял, что маршрутчик не шутил, и ему предстоит четырнадцать часов проездить кругами, – Мне бы с начальством переговорить.
– Какая остановка?
– Ленина.
– Запросто. Мы там будем проезжать. Одним кругом тебя высажу, следующим – заберу.
– Отлично. Сейчас еще рановато,
– В десять, так в десять, – согласился Джон. – Номер маршрута-то помнишь?
Игорь выдавил улыбку.
– Ясно. Девятнадцатый у нас маршрут.
«Истана» нырнула к остановке, и первый за день пассажир, ежась, забрался в натопленный салон.
– Привет, Джон! – сказал он.
– И тебе не болеть, – отозвался водитель.
Глава 3.
Игорю казалось, что Джон над ним откровенно смеется. По крайней мере, обнаружив его на остановке Ленина ровно через час пятнадцать приплясывающим от холода, маршрутчик расплылся в довольной улыбке и не сразу смог ее спрятать. Забравшись в теплый салон и сунув руки поближе к водительской печке, Игорь злобно зыркнул на Джона – тот в ответ пожал плечами и сделал радио потише.
Игорь посмотрел в зеркало заднего вида, служившее не для ориентирования в транспортном потоке, а для наблюдения за пассажирами. Никого знакомого не нашлось. Но говорить о своих проблемах и перед десятью незнакомцами тоже как-то не тянуло.
– Хорошая песня, – объявил Игорь и выкрутил верньер магнитолы на максимум.
Пассажиры взвыли моментально. Выражение лица Джона, за это время не проронившего ни слова, дословно переводилось «а ты как думал?». Маршрутчик спокойно вернул звук на терпимый уровень и демонстративно уставился на дорогу.
Минут десять Игорь ерзал, пытался отогреть озябшие руки и созерцал центр через заляпанное мелкой грязью лобовое стекло. Потом маршрутка остановилась на светофоре, и Джон кивнул ему на ящик:
– Чай бери.
Что Игорь и сделал.
Чай по-прежнему был очень горячим и очень крепким, с таким количеством сахара, что казалось, сладость налипает на зубы и оседает кариозным налетом. От пары глотков Игоря почему-то затошнило. Наверное, пора поесть – завтрак в пятом часу утра организм уже успел забыть. Игорь поскорее закрыл термос и убрал на место, сложил руки на груди и нахохлился.
Маршрутка то пробиралась к остановкам сквозь скопища больших автобусов, по-джонову «лоховозов», то из-за них же вырывалась обратно в левый ряд. Игоря подташнивало от чая и мутило от собственной беспомощности.
– Не пустили? – вдруг спросил Джон негромко.
Игорь так удивился, что даже голову повернул.
– Так я и знал.
– Откуда?
– На конечную приедем, расскажу. Отдохни пока, что ли.
– Хорошо. А поесть у тебя ничего нет?
– Бутерброд устроит?
– Конечно!
– Ну, так бери. Там же,
До самой Южной Игорь плотно занимался бутербродами. Старательно жевал, отгоняя любые мысли. И только обнаружив, что в пакете остался всего один, почувствовал легкий укол совести – а чем теперь будет обедать Джон? Игорь показал тому пакет, в котором болтался последний бутерброд, сделал виноватое лицо – в ответ получил пренебрежительное:
– Доедай.
Наконец, показались знакомые камышовые болота, а за ними – грязное пятно частного сектора, облепившего распадок. Последний пассажир вышел в трех остановках от конечной.
– Все, день настал, теперь лавки возить будем.
Игорь кивнул и принялся сворачивать трубочки из десяток.
– Уже можно услышать, откуда ты все знаешь?
– Не то, чтоб все, конечно, – Джон улыбнулся. – Но, если хочешь узнать, чего в городе творится, спроси маршрутчика. Мы везде ездим, все видим и многое слышим.
– И что же ты видел?
– У тебя в фирме работает такая маленькая блондиночка? Волосы короткие, кудрявенькие? Пальто вишневое вроде.
– Работает, – ошарашено согласился Игорь. – Леночка. Офис-менеджер.
– Ага, – Джон усмехнулся. – Ну, так вот, вчера она села, как обычно, у вас на Ленина. Часов в восемь. Всю дорогу по сотовому пиздела.
Маршрутчик почесал подбородок.
– Сергеев – это же ты?
– Я.
– Так вот она говорила, что на тебя очень сердито начальство. И что оно распорядилось даже на порог тебя не пускать.
– Это я сегодня и так выяснил. Охранник меня за шкирку вышвырнул. Без всяких, кстати сказать, объяснений.
– Не ушибся хоть? – съехидничал Джон.
Игорь промолчал.
– Вот я бы на твоем месте спросил, с кем же это она о тебе разговаривала, – предложил маршрутчик.
– Ну и с кем?
– С какой-то Надей. С большим пониманием и сочувствием, между прочим. Мужики козлы и все в таком духе.
Слов у Игоря сперва не нашлось. Мир накренился и подскочил вместе с наехавшей на гигантскую выбоину «Истаной». Но маршрутка уверенно приземлилась на все четыре колеса, а вот у Игоря случился нокаут.
Лишь песню спустя он, наконец, смог выговорить:
– Сучка.
…Маршрутка остановилась на конечной. Вместо раздолбанной «Газели» дяди Васи там стояла темно-зеленая наглухо тонированная «Истана». Возле нее, прислонившись к блестящему боку, скучал высокий, тощий черноволосый мужик в щегольской кожаной куртке и зеркальных очках.
– Нарисовался, – прокомментировал Джон и зло сплюнул в открытое окно, – Горох. Его весь маршрут ненавидит.
Игорь задумался, вполглаза разглядывая Гороха, который, наверное, среди всей этой братии был самым аккуратным и респектабельным. Кто знает, за что его невзлюбили. Да и какая разница. Меньше всего Игоря волновал какой-то очередной маршрутчик.